Окно? Шум?
- Где я? - во рту всё пересохло, и язык совсем не хотел двигаться.
- Вы в госпитале, товарищ лейтенант, - рядом с ним на обшарпанном табурете сидела миловидная сестричка в белом халате и таким же платком, прикрывающим волосы. Под халатом виднелась форма военного врача.
- Что, в каком госпитале?
- На другом берегу Волги. Вас ранило, серьёзная контузия, вы вызвали огонь на себя.
- Что? Какой огонь на себя? Рация же... Я не понимаю... Где мои люди?
- Живы, живы ваши люди. Правда их тоже потрепало, уж как вы уцелели, не понятно. Чудо какое-то. Пафнутию вообще только осколком руку посекло и всё, больше никаких ран.
- Осколком?
Лейтенант Игнатьев повернул на подушке голову. Движение вызвало дикую боль и тошноту. Он лежал в большой палате, где было ещё человек десять, но своих он среди них не заметил.
- Где мои?..
- В других палатах, товарищ лейтенант.
Он посмотрел в сторону двери, которая была открыта, и заметил как врач в белом халате и колпаке о чём-то разговаривал с человеком, на голове которого красовалась фуражка с малиновым околышем. Особист заметил взгляд лейтенанта, и потянувшись прикрыл дверь.
О чём они говорили? О нём, о его людях? Контузия? Вызвали огонь на себя? Ничего не помню! Может, и в самом деле ему всё привиделось. Мало ли зачем здесь особисты околачиваются. Голова, как же болит голова...
Как бы то ни было, но больше лейтенант Игнатьев не встречал людей из своего отряда, с которым оборонялся в том доме. Всех раскидало кого куда, кто-то в итоге погиб в боях, а кто-то дошёл до Берлина. И только Пафнутия он случайно однажды встретил, тот был одет в пятнистый маскхалат, а на плече его была всё та же трёхлинейка, только уже с новым, из последних моделей, оптическим прицелом.
Лейтенант хотел было подойти и обнять боевого товарища, поговорить, но заметил, что Пафнутий был не один: с ним о чём-то оживлённо говорили явно не простые солдаты и даже не офицеры. Особисты? СМЕРШ? Вполне возможно. Потом они быстро развернулись, сели в Газ-61 и уехали вдаль, потерявшись среди солдат и техники, идущих на запад.
Может, он и в самом деле вызвал огонь на себя?
Конец