К платью – босоножки, тоненькие серебряные ремешки на шпильках. К пяти часам приедут парикмахер и визажистка, укладывать и красить нас с Янкой. Она из простой семьи, моя однокурсница, но я с радостью делюсь с ней всем, чем могу. Мы сами-то разбогатели совсем недавно, четыре года назад, когда отец удачно поднялся в бизнесе. До этого жили довольно обычно, и я помню, каково это, не иметь возможности купить то, что хочешь.
Жаль, папа не успел разбогатеть на несколько лет раньше. Тогда, возможно, мы смогли бы спасти маму… Прошло уже семь лет, и я до сих пор не могу сдержать слез, когда думаю о ней. Незаметно смахиваю слезу, чтобы Янка не заметила. Та, если и заметила, не подает вида. Она деликатная, добрая.
Слышу шуршание гравия вдалеке. Кто-то приехал? Бассейн на заднем огороженном дворе, отсюда ничего не видно и не слышно.
- Янка, пошли в дом. Вдруг это ко мне?
Поспешно вытираем ноги, босиком шлепаем к дому. Деревянные доски просторной веранды приятно нагрелись на солнце.
После горящей от солнца улицы в доме темно и прохладно. Слышу в гостиной шаги, голос отца. Янка стесняется, а я тяну ее. Пошли, посмотрим! Она мотает головой и остается в коридоре, а я смело заглядываю в гостиную.
- Здрасьте!
Нет, это точно не ко мне. В кресле сидит отец, на диване напротив - два незнакомых мужика. Один – постарше, темноволосый. Симпатичный, накачанный, широкоплечий. Второй – светло-русый блондин с короткой бородкой. Отец видит меня, встает, расплывается в улыбке.
- А вот и Стасенька! Познакомьтесь, моя дочь, Стася. Ей сегодня исполнилось восемнадцать.
Тот, что старше, широко улыбается. У него красивые белые зубы, ямочки на щеках. Волнистые черные волосы зачесаны назад, зеленые глаза. Мое сердце пропускает удар. Он встает, берет меня за руку, целует ее.
- Какое интересное имя! Константин, друг Ивана Алексеевича, к вашим услугам.
- На самом деле меня зовут Анастасия, - шепчу я, и мои щеки вспыхивают.
- О, так вы Настенька. Не против, если я буду так вас называть?
Ненавижу, когда меня называют Настенькой, но киваю.
Второй тоже встает мне навстречу, слегка кланяется. Он тоже ничего, очень высокий, голубоглазый. Похож на сказочного витязя.
- Тихон, - представляется он, и я прыскаю от смеха. Вот это имечко, нарочно не придумаешь!
Блондин вежливо улыбается. Наверное, привык к такой реакции на свое имя. Я кидаю смущенный взгляд на отца. Константин будто читает мои мысли.
- Настенька, не переживайте. Тихон давно привык, что он выделяется из серой массы. Он не обижается, так ведь?
Блондин усмехается и закатывает глаза. Константин с папой смеются, и я неловко мнусь. Папа учил меня быть вежливой, особенно с его деловыми партнерами. А эти двое явно заглянули в гости не просто так.
- Ладно, мы с Яной пойдем во двор, – смущенно лепечу я, выскальзывая из гостиной, и слышу за спиной добродушный смех. Щеки пылают. Этот Константин так улыбался мне! Интересно, сколько ему лет? Он очень взрослый, но выглядит классно. Подхватываю Янку, и мы бежим обратно к бассейну. Шушукаемся, хихикаем, обсуждаем произошедшее.
Через полчаса дверь на веранду открывается, и гости выходят наружу, отца с ними нет. Константин направляется к нам, садится на край шезлонга. Улыбается, закатывает рукава рубашки. У него явно очень сильные руки, на запястье дорогие часы.
- Что, красавицы, загораете? Не найдется что-то выпить с дороги?
- Виски хотите? – смело предлагаю я, глядя ему в глаза. Янка смущенно сжалась где-то у меня за спиной, а я не совсем не боюсь и не стесняюсь.
Константин вскидывает брови.
- О, кому-то тут уже восемнадцать! Давай, не откажусь.
Достаю бутылку из Янкиной сумки, наливаю в свой пустой стакан. На нем жирные следы от бальзама для губ, но Константин отпивает без колебаний.
- Ух, неплохо. Настенька, а почему вы с подружкой тут вдвоем? Где остальные гости? Где праздник, в конце концов?