На мониторе открыта карта, где посреди огромного зеленого поля медленно движется красный кружок. Денис крутит колесико мыши, отдаляет карту.
- Вот, смотри. Зеленое – это лес. Вот мы. Они сейчас километрах в сорока от нас. Вряд ли срезают через лес, скорее всего, у них там база. Подождем, пока они остановятся.
- Или пока выбросят ее телефон.
Денис пожимает плечами.
- Да, вариант реальный. Но что поделаешь? Когда людей можно будет чипировать, как собак, Воронин наверняка будет первый в очереди со своей благоверной.
Денис ржет, а я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не врезать в эти оскаленные зубы. Теперь понимаю, почему Денис всегда немного в стороне от остальных парней. Точнее, скорее они в стороне от него.
Через пятнадцать минут кружок на карте, наконец, замирает. Денис что-то клацает, и на экране появляется извилистая змейка – маршрут, по которому следовали похитители. Забрались они в самую глубину леса. Если бы не возможность идти по их следам, добраться туда было бы проблематично.
Я достаю телефон, и, помедлив пару секунд, звоню Воронину. Долго слушаю гудки, уже начиная нервничать, прежде чем слышу недовольное «Да».
- Костя, у нас ЧП. Анастасию похитили.
Пару секунд в трубке тишина, а затем она взрывается.
- Что?? Она снова сбежала?? На поводок ее привязать, что ли? Рыков, тебе я нахрена плачу?!
- Она не сбегала, ее действительно похитили. Нас перехватили на дороге к шоссе, устроили ловушку. Двое, в масках. Я ничего не мог сделать, они держали нас на мушке.
- Ты говоришь правду? Или она подговорила тебя, как того старика, который возил ее? Рыков, ты знаешь, что будет, если я узнаю, что ты врешь?
- Я не вру. Меня ранили в руку, ее увезли. Денис уже отследил ее по маячку. Они велели мне передать тебе требования.
- Какие?
- Сказали, ты знаешь, что нужно сделать. И что у тебя три дня, иначе Анастасия умрет.
Воронин тяжело дышит в трубку, и я жду, пока он ответит. Наконец, он прерывает тишину.
- Говоришь, уже отследили ее? Где они?
- Посреди леса, километров пятьдесят к западу отсюда.
- Я сейчас кое-кому позвоню, приедут парни. Они знают, что делать.
- Ты выполнишь условия?
- Нет конечно. Будет штурм.
- А если Анастасия пострадает? – говорю прежде, чем успеваю подумать.
Воронин фыркает.
- Рыков, ты идиот? Если бы я велся на такие тупые манипуляции, я бы не стал тем, кто я есть. Я не собираюсь идти на компромиссы с ублюдками. Я тебе плачу за то, чтобы моя жена была дома и в безопасности, но ты все просрал. Так уж будь добр, не лезь не в свое дело теперь. Приеду – поговорим.
Воронин обрывает вызов, и я, не глядя на Дениса, выхожу из кабинета.
Анастасия
То, что происходит со мной, напоминает дурной сон. Тихон ранен, а я лежу в багажнике, скрючившись, как креветка, и упираюсь руками, скованными наручниками, в его крышку, чтобы не стукаться головой на кочках. Какой толк от наручников? Куда мне сбегать, и как? Я чувствую, как машина петляет, когда по корпусу шуршат ветви. Мы явно едем не по трассе.
Что с Тихоном? Я видела, что в него выстрелили, но не поняла, куда, потому что меня сразу же потащили прочь. Насколько серьезно его ранили? Жив ли он? От мысли, что Рыков может быть уже мертв, во рту появляется неприятный привкус, и хочется закричать. Вот так – нелепо, быстро, бессмысленно. Для острастки.
Нет, они не могли его убить. Думай головой, Стася. Он же должен передать Воронину их послание, зачем им его убивать? Его просто ранили, и вряд ли серьезно. А если серьезно?
Черт, через три дня меня убьют, а я переживаю за ранение Рыкова. Надо думать о себе, но это слишком страшно. Что за ирония судьбы. Я так хотела вырваться от Воронина, полгода разрабатывала подробный план, а надо было просто заказать себе похищение. Как я сама до этого не додумалась?
Использовала бы те сведения, что получила от хакеров, для «требований», наняла бы через дип-веб исполнителей. И через несколько дней была бы свободна, как ветер в поле. Жаль, что такое даже не пришло мне в голову.