Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем машина тормозит. Багажник открывается, свет бьет мне в лицо, и чьи-то грубые руки вытаскивают меня наружу, ставят на ноги. На меня снова наставлено дуло пистолета.
Я кручу головой, и вижу, что я в полной заднице. Судя по всему, мы где-то среди лесов, которые простираются в нашей области на много десятков километров. Лес вокруг лиственный, густой, много кустов и бурелома, совсем не такой, как вокруг нашего дома. Мы припарковались на небольшой поляне, возле старого деревянного дома. Это даже не дом, скорее изба. Покосившиеся окна, заклеенные газетами, разрушенное крыльцо. Ощущаю тяжесть телефона в кармане. Может, удастся как-то подать сигнал о том, где я? Как меня найдут?
- Внутрь, живо.
Один из похитителей указывает дулом на дверь, а я смотрю ему в глаза, пытаясь понять, что у него на уме. Теперь, когда мы приехали к дому, где я буду с этими мужчинами наедине, мне становится по-настоящему страшно. Что они сделают со мной? Я для них никто, лишь рычаг давления на Воронина. Не захотят ли они отыграться на мне за его грехи? Или просто развлечься?
- Давай, иди.
Похититель отворачивается первый, разрывает зрительный контакт, и это придает мне сил. Не ударил, не взбесился. Может, с ними удастся как-то договориться? Они же еще не знают, что за отношения с Ворониным у нас на самом деле.
Я иду в дом вслед за мужчиной, второй плетется сзади, продолжая наставлять на меня пистолет. Зачем? Что я сделаю?
Внутри оказывается, не лучше, чем снаружи. Темные сени, пропахшие плесенью, далее две крошечные смежные комнаты. Меня заводят в дальнюю, и я вижу, что маленькое замызганное окошко там так же заклеено. В комнатке стоят раскладушка с подушкой и тонким одеялом, и табуретка. Больше из мебели ничего. В комнате холодно, и мне сразу хочется завернуться в одеяло.
- Руки вытяни вперед.
Я неохотно слушаюсь, ощущая прикосновение дула между лопаток. Похититель подходит ко мне сзади почти вплотную, запускает руку в карманы моей куртки. Достает из правого кармана телефон. Черт, черт, черт.
Я не успеваю достаточно проникнуться мыслью о том, что меня лишили последнего шанса на спасение, как из левого кармана мужчина достает то, при виде чего мое сердце подпрыгивает в горло.
Диктофон. Тот самый, что я отцепила утром от кровати, зная, что Катя будет сегодня пылесосить и мыть полы, и может случайно увидеть его. Я всегда так делаю в день уборки, но обычно кладу его во внутренний карман сумки. Сегодня же молнию заело, а я уже выходила из комнаты, поэтому просто положила гаджет в карман. И совершенно забыла о нем.
- Это что?
Я поворачиваюсь. Решаю, что отпираться нет смысла.
- Диктофон.
Жду вопроса, зачем он мне, но похититель просто кивает и кладет его в карман.
- На кровать.
От его голоса меня пронзает ужас. Я раздумываю нам тем, чтобы ударить его наручниками в лицо, но в мой живот упирается пистолет. Похититель будто читает мои мысли.
- Давай живо, без глупостей.
Колени будто деревянные, совсем не гнутся. Под дулом иду к кровати, сажусь на нее. В ужасе смотрю, как мужчина достает из кармана тонкую веревку. Нет, нет, нет…
Чувствую, как накатывает паника, руки трясутся, дыхание сбивается. Сердце грохочет так, что я вижу, как подскакивает моя куртка на груди. Он подходит ко мне, и я уже готова ударить его ногой, несмотря на пистолет, когда он полезет ко мне, но мужчина останавливается в полуметре от кровати.
- Вытяни руки.
Я повинуюсь, и в этот момент в комнату заходит второй похититель. Я не успеваю испугаться, как тот приближается, берет у первого веревку, и крепко завязывает ее вокруг цепи, что протянута между наручниками. Тот, что привел меня, продолжает держать меня на мушке.
Другой конец привязывают к раме раскладушки. Я могу двигаться довольно свободно – мне оставили около метра веревки. Я с ужасом жду дальнейших действий, но похитители просто молча выходят, и я слышу звук запираемого замка.
Слава богу, пока обошлось.
Облегчение накатывает с такой силой, что голова начинает кружиться. Я ложусь на кровать, осторожно шевелю руками в наручниках, кожа под которыми уже начинает саднить. Веревка мешает, но мне удается натянуть на себя тонкое шерстяное одеяло. Меня бьет дрожь. Я прислушиваюсь к звукам, доносящимся из другой комнаты, но кроме шагов, ничего не слышу. Похитители попались молчаливые.