Рука противно ноет, и достаю пакетик сухого льда, мну его в руках, прикладываю к повязке. Развязываю и снимаю галстук, разуваюсь, закидываю под кровать носки. Блаженно растягиваюсь на кровати, закинув руки за голову. Не заснуть бы, пока она купается, нужно тоже принять душ, обязательно.
Верхний свет противно бьет в глаза, вызывает головную боль. Я заставляю себя встать, выключаю свет, оставляя лишь ночник. За тонкой стенкой уютно шумит вода. Чтобы согнать сон, открываю окно, достаю сигарету, закуриваю, стряхивая пепел наружу.
Что-то долго она там торчит.
Докурив, осторожно стучу в дверь ванны.
- Стася, все нормально?
- Нормально! – хоть вода и шумит, слышу в ее голосе странную интонацию. Ясно, плачет. Да, это он. Адреналин, выход из стресса. Сначала мы бегали, как два идиота, и смеялись, а теперь она плачет. Это нормально.
Черт с ним, с душем.
Ложусь поверх покрывала, закрываю глаза, кажется, будто на миг. В следующую секунду слышу тихое:
- Рыков, - и сразу открываю их, потираю. Задремал.
Стася стоит напротив кровати. Я ожидал увидеть ее в пушистом отельном халате, но она в своем платье, которое сейчас сидит на ней как-то нелепо, как на вешалке. Ее длинные мокрые волосы оставили на платье влажные пятна, с них капает на ковер. Я всматриваюсь в ее лицо, и вижу, что она действительно плакала. Косметики уже нет, лицо припухло, под глазами красные пятна. Я сажусь, тру лицо.
- Стась, ложись, я лягу на полу, или посплю в кресле.
- Нет.
Она делает шаг вперед, поводит плечами. Одно движение – и платье падает на пол. Теперь ясно, почему оно так плохо сидело. Оно было не застегнуто на спине.
Но думаю я вовсе не о платье, потому что под ним Стася совершенно голая. Я тяжело сглатываю и пытаюсь отвернуться, но шею будто заклинило.
Она медленно идет ко мне, глядя мне в глаза. Черт побери, вот это я влип.
- Стася, если это моя награда за спасение, то не нужно, поверь. Я лучше сниму другой номер.
Это все, на что я сейчас способен – на эти пустые, глупые слова, сказанные чужим хриплым голосом. Она подходит ко мне плотную, и я автоматически обхватываю ее талию ладонями.
Стася садится, крепко сжав мои бедра своими коленями, и прежде, чем я проваливаюсь в ее запах, вкус, кожу, волосы, от которых моя рубашка моментально намокает, я слышу возле своего уха горячее:
- Не твоя награда. Моя.
Не забывайте ставить лайки и оставлять свои комментарии! Люблю! ❤️
Глава 12
Анастасия
Что я, черт побери, творю?
Эта мысль мелькает в моей голове, когда я приникаю к губам Тихона, но она только подстегивает меня, наполяя пьянящим азартом. Он застыл, как статуя, неловко держа меня за талию, я чувствую биение пульса в его ладонях, сердце колотится также быстро, как у меня. Я зарываюсь пальцами в его волосы, целую плотно сжатые губы. Провожу языком по нижней губе, раз, другой. Чувствую, как он сжимает зубы, под кожей щек ходят желваки.
- Стася, ты уверена? - бормочет он, и вместо ответа я пользуюсь тем, что он приоткрыл губы, и ныряю внутрь языком.
Рыков держится несколько секунд, но затем хрипло втягивает воздух, и целует меня в ответ так, что кружится голова. Я ликую, ощущая, как его тело, такое деревянное до сих пор, становится гибким и горячим.
Это полнейшее безумие, но черт побери, я действительно заслужила это. То, что произошло сегодня, заставило остатки адекватности покинуть мой разум. Это окончательная капитуляция — перед ним, перед самой собой.
Я не хочу сомневаться больше ни секунды, и не сомневаюсь. Все сомнения остались там, в тесной ванной дешевого номера, смыслись вместе с грязной водой, ушли в небытие. Можно бегать друг от друга бесконечно, и все равно оказаться здесь. Вдвоем, в темноте. Так близко, что ближе почти некуда.
Он — здесь, и больше не нужно ничего. Не рядом, не поодаль, а уже практически во мне. Черт побери, как долго я об этом мечтала. Гнала эти мысли, ходила вокруг да около. Сомневалась. Страшно, неправильно, не должна, не должны.
Хочу. Просто хочу.
Я всем телом ощущаю ткань, в которую он затянут, как в кокон. Мне холодно от наготы и мокрых волос, и его руки, лихорадочно скользящие по моей коже, кажутся раскаленными. Судя по тому, как они трясутся, как беспорядочны и отрывисты движения – он хочет не меньше меня. Но так ли давно, как я? Вспоминаю Милену, ощущая короткую вспышку злости, кусаю его нижнюю губу, с удовлетворением ощущая привкус крови. Мой, только мой, понял?