В нише у двери — что-то вроде топчана. На стене — открытки веером: кошечки, рыночные раскрашенные красотки начала века, сердца, похожие на подушечки для иголок. Женщина в халате — желтоволосая, морщинистая. Курит и кормит грудью ребенка.
Девушка лет пятнадцати, с фиолетовыми, нарисованными губами, в прозрачной блузке с оборочками, взбивала волосы перед зеркалом, вделанным в дверцу фанерного шкафа. В дверь без стука просунулся какой-то парень:
— Лидка!.. Я жду, жду…
Она забегала, схватила чулки, растянула на пальцах — проверить, не рваные ли?
— Не трожь чулки, стерва, — это мать ей. — Заработай сначала!
Меня передернула эта грубость, наверное, и женщина это заметила — перекинула папиросу движением губ в другой угол рта, усмехнулась:
— А вы, собственно, кто будете?.. Из школы или общественность?
А я, собственно, никто. Я врач, лицо сугубо частное. Что ей сказать?.. Сказала, что по поручению, из исполкома, а сама все смотрела на нее — и кричать хотелось: зачем рожала, милая?.. Ведь нельзя тебе рожать: прокурилась насквозь, опустилась. Любишь-то небось только спьяну… Не надо было, милая! Не надо!
Господи, зачем только я разыскала их! Лучше бы не видеть, не знать… А теперь — все. Теперь не забыть, не вычеркнуть. Спасать надо… А как?
Новорожденную прикрепить к пункту питания: будут доставлять домой… И сестру, сестру надо, чтоб навещала. Контроль, постоянный контроль.
Старшая — Лидия — бросила школу. Не работает. Боюсь, что у нее не все благополучно с психикой. Что-то надо предпринять через детскую комнату милиции… А теперь — жилье. Пока не добьюсь квартиры для них, нечего и думать о серьезной профилактике и лечении.
Отца так и не дождалась. Уходя, в темном тамбуре задела ногой целую батарею разнокалиберных бутылок. Услышала из комнаты:
— Лидка!.. Бутылки не забудь сдать. Придет — орать будет».
«Недавно была на партийно-хозяйственном активе. Выступал первый секретарь обкома Фирсов. Сделал доклад на полтора часа, «без бумажки», называл цифры по памяти. Такие выступления мне нравятся, но можно бы и покороче, поделовитей. Не выдержала, послала ему записку: «Почему до сих пор жители пристанционного района, имеющие ходатайства поликлиники № 10, не могут получить ордера на новые квартиры?»
Записку прочитал, положил среди прочих. Я огорчилась, подумала, что не станет отвечать — жилищный вопрос! От него все руководители бегают, как от чумной бациллы.
Фирсов и в самом деле не стал отвечать. Сделал другое. Попросил подняться руководителей различных служб быта и культуры района, находящихся в зале, и выйти на сцену. Принесли дополнительные стулья, и все эти товарищи сели позади президиума. Затем Игнатьев начал зачитывать записки, одну за другой, и передавать их соответствующим руководителям с просьбой немедленно дать исчерпывающий ответ на каждый вопрос.
Что началось в зале! Зааплодировали, засмеялись, зашушукались.
Дошла очередь и до моей записки.
— Прошу вас, товарищ Клепанов, — сказал Фирсов, — ответьте участковому врачу Гараниной, почему до сих пор не получили ордера на квартиры граждане, имеющие на это первоочередное право?
Тот встал, поправил галстук и невнятно произнес:
— Мне необходимо навести справки… Пускай товарищ Гаранина придет в отдел по учету и распределению жилплощади.
— Товарищ Гаранина, — спросил Фирсов, — вас устраивает такой ответ?
— Нет. Я к нему ходила не раз и не два. И не только я — другие участковые врачи тоже. Клепанов от нас скрывался или отсылал к инспекторам. А те, в свою очередь, отфутболивали к нему. Прекрасная системочка… Такой ответ меня не устраивает, товарищ Фирсов.
— Правильно, — кивнул Фирсов, — помните детские стишки: «Завтра, завтра, не сегодня — так лентяи говорят». Вот что, товарищ Клепанов, пока работает наш актив, прошу немедленно по телефону связаться со своими сотрудниками… Они, надеюсь, на месте?
— Безусловно, я сейчас же все выясню.
— Прекрасно, а в конце совещания еще раз ответите Гараниной…
Он действительно ответил мне в конце совещания:
— Можете передать всем товарищам, что ордера для них готовы и будут выдаваться с завтрашнего дня.
— Зачем же это поручать Гараниной, — под дружный смех зала возразил Фирсов, — разве она числится у вас в штате? Будьте уж добры все сделать своими силами…
Мне полегче стало: квартиру Сидоровым дают».
«…Прочитала статью Перфилова. Впечатление после нее грустное. Перфилов во многом прав. Где же истина? Может быть, вовсе и не надо «лечить» подряд все болезни лекарствами? Вылечиваются же некоторые люди сами по себе! Не обольщаем ли мы себя и других, что в состоянии излечить все болезни латинской кухней?