— Привет, Малика. А где твоя подружка?
— Светка? Да в туалете, сейчас придёт.
— Ну ладно. Спокойно ночи, — и собрался выходить.
Ну уж нет.
— Ой, а может, чаю? — подошла к нему, возможно слишком близко. — Мне бабуля такое варенье вкусное передала, клубничное.
И облизнула губы.
Откуда всё это во мне появилось? Да из книг! Читать полезно даже романы. Это я точно знала. Там же вычитала и банальные женские уловки, которые срабатывали по одному щелчку. Проверено не раз. Не просто так же мальчишки встречали меня с электрички и тащили тяжеленные сумки, которые щедро собирала бабушка. Улыбка, пару жестов — и мужик, любого возраста, готов на подвиги.
— Варенье, это хорошо. Тем более, клубничное.
— М-м-м, целые клубнички, такие сладенькие! Не хотите? — и как бы невзначай, слегка выгнула спину, выставив грудь вперёд.
— Я с удовольствием, — кажется, он даже охрип, — но нужно обход завершить. Я может, потом зайду.
— Нет, — надула я губы и чуть ли не умоляющим тоном, добавила, — вы обязательно зайдите. Я пошла ставить чайник.
— Ну хорошо, загляну.
Из комнаты он чуть ли не выбежал. Я была безумно довольна собой. Такой стервой себя ощущала! А главное — мне понравилось. Да, он старый. Да, отец одногруппницы. И плевать. Мне с ним не детей крестить. Я всего лишь хотела выпросить халявную печать материалов.
Я взяла чайник и вышла на кухню. Электрических чайников у нас ещё не было, поэтому пришлось идти в общую кухню и ждать, когда засвистит обычный, с резиновой ручкой наверху.
Ничего удивительного, что вскоре физрук снова постучал в дверь. Очень вовремя, я как раз успела достать кружки и банку с вареньем, открыть которую, разумеется, я доверила только ему. Это же закон жанра — позволить добыть мамонта и непременно восхититься тем, какой он сильный.
Мужчина сидел уже смущённый, ёрзал на стуле, а я всё щебетала.
Как бы мимоходом пожаловалась на то, что с понедельника практика, а мы с подругой ещё не напечатали ничего. У бедных студенток просто нет денег на бумагу. затем небрежно махнула рукой, вздохнула:
— Ну не будем об этом.
— Глупости, — мужчина поставил кружку, — я же могу вам напечатать. Вам же с Танюшкой моей одно и то же нужно?
— Да, — расстроенно надула я губы, — но Таня сказала, что у вас бумага подотчётная, и что краска может закончиться.
— Вот что за манера? — возмутился он, — лезть не в свои дела. В общем, завтра вечером подойдёшь ко мне, часиков после шести, я уже всё напечатаю. И тебе, и Светке твоей.
— Ой, — благодарно захлопала я ресницами. — Правда? А мы вам целую пачку купим бумаги. Честно-честно.
— Даже не вздумай.
Тут я вспомнила, что вечером у меня электричка домой и задумалась, начав грызть заусеницу возле ногтя.
— Блин, только мне нужно или до четырёх успеть забрать, или тогда уже в воскресенье. Как лучше?
— До четырёх не успею. У меня последняя группа только в три уходит. А почему позже не можешь?
— Так домой, — пожала плечами. — Электричка.
Физрук махнул рукой.
— Не переживай, разберёмся. Приходи, как договорились.
— Ладно. Спасибо.
Внутренне я ликовала. Это была первая победа с помощью женской хитрости.
Вскоре он ушёл. А вот Светка в тот вечер так и не появилась.
Мы встретились только утром, перед парами. На мой негодующий взгляд она отвечала таким счастливым, что я решила отложить расспросы на более подходящее время.
— Ты где была? — Шёпотом, почти шипя, спросила у подруги, не выдержала я на первой же паре.
Казалось, она только и ждала этого вопроса. Потому что чуть не подпрыгнула от радости. Глаза блестели, улыбка такая, что вот ещё чуть, и порвёт рот.
— Я ночевала у Стаса, — едва слышно, как великую тайну, сообщила она.
Честно? Мне в тот момент показалось это предательством. Лучшая подруга, а туда же. Зачем ей этот Стас? Непонятный, худой. Ничего интересного. Я была разочарована.
— И что ты там делала? — дурацкий вопрос, согласна.
— Ну… — загадочно закатила она глаза. Потом глупо хихикнула. — Мы смотрели кассету. Там такой фильм. Ну, знаешь, в общем секс прям показывали.
— Фу, — я отшатнулась и скривилась. — И такое смотрела?
— Сначала я отворачивалась. А потом… — она так сильно покраснела! — В общем… — она наклонилась и на ухо прошептала, — я уже не девочка.
Тут я тоже покраснела. Нет, вспыхнула! Но не от стеснения, как она, а от негодования.
— Как ты могла? — вскочила я и пошла прочь.