Я расспрашивала о Лайорике очень осторожно и с совершеннейшим равнодушием на лице. Слухи о том, что королевская сестра легка на передок, мне были ни к чему. Очень трудно добиться чего-то от человека, хоть мужчины, хоть женщины, если он считает тебя шлюхой. Ну, да, кроме своего супруга я всегда сама выбирала себе мужчин, и слухи должны были пойти неизбежно. После того, как я обрела свое место на Авалоне, мне стало все равно, что обо мне говорят. Я была королева и фея, выше любого человека, хоть самого жалкого из нищих, хоть короля.
Лайорик был спокойным, порой даже апатичным мужчиной, на всю Бретань его прославили две присущие рыцарю черты: чарующе-красивый голос, которым он явно гордился, и совершенно неожиданные вспышки ярости. Первое делало его знаменитым и желанным гостем, второе – опасным соперником в бою.
Наверное, я слишком пристально поглядывала на Лайорика издалека, некоторые рыцари из королевской свиты заметили мой интерес, а братец, отличающийся звериным чутьем, и, как зверь же, не имеющий тактичности, даже заметил походя:
– Чем ты очаровал мою сестрицу, Лайорик? Она который день не отводит от тебя глаз!
Рыцарь что-то ответил королю, судя по улыбке брата – что-то вполне почтительное и невинное, и, хотя вокруг него рыцари улыбались, засмеяться в голос не решился ни один. Внимание женщины из королевской семьи почетно, а не смешно, даже если это сестра короля, ведьма Моргана.
Тем легче пришлось мне потом. Когда к вечеру я, как тень, проскользнула мимо Лайорика и шепнула ему:
– Следуй за мной. – он не задал вопроса и не показал удивления, а попросту выполнил мой приказ.
Лайорик следовал за мной в отдалении, не смея догнать, а я уходила подальше от чужих глаз и ушей, и, лишь отойдя достаточно далеко, обернулась к нему:
– Подойди сюда.
Он подошел и опустился передо мной на колено:
- Приказывай, госпожа, я все исполню!
Значит, он не поверил в мой женский интерес и решил, что мне нужен рыцарь, чтобы выполнить поручение? Интересно. Если бы он подумал как следует, он бы, верно, дошел до того, что я мало что не могу сделать своими силами. Но там, где я не могу справиться сама, любые рыцари тем более бессильны (о, мой Ланселот!).
– Мне не нужны твои услуги, мой дорогой. Мне нужно одного: я буду говорить, а ты – слушать.
– Как скажешь, госпожа.
Я умею говорить убедительно. Когда я рассказываю о самом тайном и сокровенном, мне верят безоговорочно, просто потому, что придумать подобное ради своего развлечения практически невозможно (да и зачем мне это, во имя всех богов?). Лайорик тоже поверил мне, хоть и не сумел в этот раз стать мне равным. Слишком велико было его почитание к сестре короля.
Впрочем, это почитание не помешало мне завладеть его вниманием, его сердцем и его душой. Когда у меня началась распря с Медвежонком, Лайорик перешел на мою сторону, и долгими вечерами на Авалоне развлекал меня и мой двор балладами собственного сочинения.
Однажды Лайорик покинул мой двор, чтобы исполнить какой-то глупый обет, данный сгоряча, но ставшим для него очень серьезным. Он больше не вернулся на Авалон. Никто никогда его не видел. Может быть, на свою беду, Лайорик встретился с одним из рыцарей Круглого стола, этой смехотворной пародии на религиозные секты, или же исполнил свое предназначение в моей жизни и просто решил не возвращаться… Однако я всегда буду вспоминать его с теплой грустной улыбкой на губах…
Глава 15. Валрилен
Это были самые странные в моей жизни две недели. Мы с сестрой почти не разлучались. Это было даже забавно – самый обычный гастрольный тур, и сестра-принцесса постоянно рядом. Боюсь, моя репутация рок-звезды, мало интересующейся телами фанаток, оказалась погублена безвозвратно, ведь на эту женщину невозможно смотреть без вожделения. Я узнал (а отчасти и вспомнил) много интересного, и вдруг понял: мне необходимо это знать, чтобы правильно оценивать свои возможности. Но сколько времени я потерял в этой жизни…
Сестра щадила меня, поэтому инициация не прошла моментально, а заняла две недели. Теперь я знаю о себе все, что нужно. Но и в этом случае я могу только сказать спасибо Бафомету и моей принцессе.