Тогда Вера взяла себя в руки и решилась, наконец, открыть свою школу танцев для деток. Пусть и с папиной помощью.
Еще через год из Лондона вернулась Надежда. На возвращение Люба преподнесла сестре кусок «тигрового глаза» - камня, который считался преимущественно мужским. Но у творцов, как известно, свои причуды. Так и у младшей Тихомировой. Именно этот камень, на взгляд Любавы, как нельзя лучше подходил ее сильной характером сестре. Неограненным куском он казался исключительно простым обывателям. Потому что камень, невероятным градиентом ласкающий взор, был совершенно целостным с точки зрения передаваемого образа. Острые грани, скошенные к низу углы и многослойность – всё это создавало впечатление течения в нем жизни. Надя была в восторге.
Папуле на день рождения Любава создала печатку из стали с идеально ровной и гладкой поверхностью, в которой, при желании, можно было увидеть свое отражение.
А маме девушка подарила на восьмое марта ошеломительной красоты ожерелье из граната и изумруда. Два ярких цвета, причудливо переплетаясь, выглядели просто изумительно. А изумруд, ко всему прочему, прекрасно гармонировал с цветом маминых глаз, оттеняя их.
И только одну близкому человеку в своей жизни Люба никак не могла подобрать правильный камень. Она перепробовала кучу материалов, как простых минералов, так и полудрагоценных камней, но ни одному из них не удалось правильно передать сущность и характер ее Петра.
Конечно же, увлечение Любы было не только редким для девушки ее лет, но и значительно дорогим. Однако, ее семья могла себе это позволить, за что Любава была им искренне благодарна. Учитывая, что девочка росла нелюдимым интровертом, которую не привлекали материальные блага, будь то одежда от именитых дизайнеров или дорогие путешествия, это был идеальный вариант. А уж Олег Тихомиров для своей поздней младшенькой дочери готов был доставать самые редкие экземпляры. Что он и делал, тратя огромные суммы денег на аукционах, а иногда и пользуясь услугами «черного» рынка. Улыбка дочери стоила каждого потраченного доллара.
К слову, на тот момент Любава не имела никакого специализированного образования, даже не посещала художественной школы. Классическую базу ей дали намного позже – в британской высшей школе дизайна. Несмотря на название, базировалось данное образовательное учреждение в Москве. Родители не решились отпустить свою домашнюю, немного инфантильную и не приспособленную к быту дочь в дальние края.
И вот сейчас, в двадцать три года, лондонский ювелирный дом «Graff» изъявил желание лицезреть ее творения вживую. Признаться, ложной скромностью в отношении своих работ Люба не страдала, понимая, что отличается нестандартным подходом к формам и видению в целом, но чтобы такой именитый дом, да личным письмом…не верилось. Однако объективных причин не доверять британцам не было. Да и папа всё проверил – не придерешься. За прошедшие две недели девушка успела передумать многое. Прочитала кучу статей о Граффе, посоветовалась с преподавателями из университета, который успела закончить, и наконец, пришла к выводу: она примет их приглашение, съездит в Лондон и выслушает всё, что они готовы ей предложить. Если ей дадут работать только с бриллиантами, пусть и редкими, необычных форм, цветов и размеров, на обработке которых и специализировался этот ювелирный дом с момента открытия в тысяча девятьсот шестидесятом году, она без сожаления откажется.
Как бы не прельщали ее бриллианты, Любава любила многообразие рабочего материала. Девушка работала и с минералами, и с полудрагоценными камнями, порой разбавляя ценнейшие экземпляры искусственными фианитами или самоцветами. В подобной эклектике и заключалась прелесть ее работы. А свободу самовыражения Тихомирова не променяет ни на славу, ни на деньги.
И вот сейчас Любава Олеговна летела в эконом-классе навстречу своей мечте, разглядывая пассажиров в поисках вдохновения. Внезапно взгляд остановился на ком-то, чье лицо казалось давно знакомым. Девочка. Маленькая девочка примерно четырех лет с не по возрасту длинными прямыми волосами цвета горького шоколада и огромными, на пол-лица, фиалковыми глазами. Да, это именно она. Прототип ее работы, которая уже третий месяц валялась в Любиной косметичке за ненадобностью. Впервые девушка создала что-то, что нашло свое отражение в человеке уже после завершения, а не до, как бывало обычно. Девочка, не отрываясь, смотрела Любе в глаза. Их контакт длился от силы десять секунд, но Тихомирова успела отметить, что девочка выглядит потерянной, испуганной и, пожалуй, ненужной. Как и та стрекоза, что лежала сейчас на дне женской сумки.