Мы обернулись, и с удивлением заметили бегущего к нам Романа Городецкого. Парень в широких шортах, футболках и ветровке выглядел немного странно и забавно. А ещё мне казалось, что в такую погоду ему, должно быть, очень холодно.
- Прости, - Марк хохотнул и увернулся от руки друга, что пыталась залепить подзатыльник. Роман возмущенно нахмурился, а Ермилин вдруг притянул меня к себе, облокотив спиной о свою грудь: - Аккуратнее! Асю заденешь!
Парень снова засмеялся, а Роман фыркнул, махнул на него рукой и приветливо улыбнулся:
- Привет, Ася. Не думал, что ты правда поедешь.
Я кивнула. Я и сама не думала.
- Мои все пришли? – Ермилин наконец позволил мне немного отойти от себя, но руки так и не отпустил.
- А может, стоило самому пораньше приехать, чтобы проверить? - ехидно поинтересовался Роман: - Леська за тебя перед каждым родителям оправдывалась. Совесть есть вообще?
- Когда она у него была? - нас наконец догнали Ваня и Варя.
Девушка дружески обняла Городецкого, а Никитин пожал протянутую руку.
- Акимова отец привез? – спросил Марк.
Он даже на цыпочки поднялся, чтобы оглядеть людную платформу, но среди сотни детей не заметил знакомой блондинистой макушки.
- Егора? - уточнил Роман. Ермилин кивнул, а друг пожал плечами: - Да нет, бугай какой-то из охраны. А, он что-то Леське передал, чтобы она тебе отдала. У вас, кстати, пятый вагон, а поезд три минуты стоит.
Мы все вместе оглянулись на уже показавшийся локомотив, и снова началась суматоха. Мы судорожно попрощались с Варей и Ваней, выслушали короткие напутствия, а потом Марк снова потащил меня за собой, на этот раз еще быстрее. По пути он умудрялся перебрасываться приветствиями со знакомыми, а я совершенно перестала понимать, что происходит. Удивительно, но не было панического страха, которого я так боялась, просто складывалось впечатление, что я нахожусь в очень странном сне.
- Марк Александрович! - завопили мальчишки примерно одного возраста с Егором метрах в пятнадцати впереди.
Локомотив поезда уже поравнялся с нами, земля под ногами заметно подрагивала, машинист давал очередной гудок, а Марк ускорил шаг, и последнее расстояние до его команды мы преодолели почти бегом.
- Наконец-то! – к нам обернулась высокая светловолосая девушка с крепкой спортивной фигурой и облегченно выдохнула: - Ермилин, совесть имеешь вообще?! У меня своя команда есть, если ты забыл! Какого черта ты опаздываешь?
- Леська, прости. Больше не повторится. - Марк отпустил меня, подошел к девушке и чмокнул её в щеку. Та недоверчиво фыркнула, а Ермилин повернулся к мальчишкам и выставил вперед руку: - Привет, бойцы. Билеты все приготовили?
Ребята по очереди хлопали по широкой ладони тренера и радостно здоровались, а я вдруг почувствовала, как моей руки коснулись чьи-то ледяные пальцы. Опустила глаза и встретилась с потерянным взглядом Егора. Мальчик затравленно озирался и не спешил присоединяться к общему веселью. Даже на тормозивший поезд он косился с такой тоской, что становилось понятно - идея с лагерем его совсем не радует.
Я покрепче сжала его ладошку и одобряюще улыбнулась. Акимов, кажется, спрашивал, как мы умудрились подружиться, так вот он и ответ, очевидный с первого взгляда: мы одинаковые. Чужие и серые в ярком мире своих сверстников. На нас одинаково косо смотрят и у нас даже прозвище одно и то же. Два года назад, когда я разогнала мальчишек, издевающихся над хнычущим Егором, я слышала, как они называли его сопляком и Тихушей. Поэтому, когда отряхнула его от пыли и вытерла слёзы на ободранных щеках, то первым делом рассказала, что и меня всегда так называли, а Егор поверил и сразу потянулся ко мне, как к родной душе. И я тоже. И вдвоем нам было легче сейчас здесь, на чужом веселье и празднике бурного детства и молодости.
Поезд, наконец, затормозил, а моего плеча вдруг коснулась чья-то ладонь. Я подняла голову и встретилась с глазами с блондинкой, что присматривала за командой Марка, пока мы опаздывали.
- Это же ты! – радостно всплеснула руками она. – Ты, да? Обалдеть! Помнишь меня?!
Я удивленно хлопнула глазами и потерянно кивнула. Это была Олеся. И как я не узнала её с первого взгляда?
19
Шумный стук тяжелых колёс тревожил привыкший к тишине слух. Пальцы рук вцепились в край мягкой полки и сжали его, а взгляд осторожно бродил по узкому купе, выхватывая простые, но интересные детали: желтое пятно на невесомой почти прозрачной шторе, выключатели от больших белых ламп в изголовьях, защелка на задвижной двери, мутное зеркало, забитые на верхние полки скрученные матрасы и сбитый у ног ковер. Напротив меня сидела Олеся и громко разговаривала, а я умудрялась осматриваться и слушать каждое её слово, с интересом кивая на особенно эмоциональные восклицания. Раньше я видела, как выглядят поезда только в фильмах, и оказаться сейчас внутри было странно. Ко всему прочему, я переживала за Егора, что находился в соседнем вагоне, и мучилась из-за духоты. Форточку мы Лесей открыть так и не смогли, поэтому приходилось ждать, пока вернуться ушедшие к команде Роман и Марк, делившие с нами купе. Сама девушка разделась до спортивной майки, а я так и продолжала сидеть в темной водолазке под горло и с распущенными длинными волосами. Соседка иногда странно на меня косилась, но не спешила лезть с вопросами. Её искренняя радость моему появлению немного успокаивала, хотя я все равно никак не могла расслабиться до конца. Чертовски не хватало Ермилина. Почему-то рядом с ним было легче адаптироваться к остальным.