— Я думаю, что ты так переживаешь, потому что целую неделю будешь дома одна. Я помню, что ты до чёртиков боишься темноты. Хочешь вечером составлю тебе компанию за просмотром какой-нибудь комедии, богатой на сортирный юмор. Самое то!
Настя горячо закивала.
— У тебя сколько пар?
— Четыре.
Лёша скривился:
— У меня три. Ладно, я тебе подожду. Но. Еда с тебя. Я на мели, — он демонстративно вывернул карманы.
— Без проблем, — девушка ещё долго смотрела вслед Лёше, который спешил в новый корпус. Он совсем не менялся. В то время как его сверстники становились более зрелыми и серьёзными, на их фоне он казался просто долговязым школьником. Ей это нравилось. Настя была человеком привычки. Именно поэтому она давно не хотела переводить время на наручных часах, которые сбились несколько лет назад. А ещё не торопилась сказать другу детства, что жить без него не может. Часы уже давно отставали на десять минут. А Лёшка... Лёшка просто всегда был рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Один раз они всё же перешагнули черту. По глупости. По обыкновению смотрели фильм. Начали спорить. Спор перерос в шуточную потасовку, в конце которой она сидела на Лёшке верхом. Оба были красные от смущения и диванного побоища. Настя его зачем-то поцеловала, а он зачем-то ответил. Прекратить было страшно: ведь, тогда придётся смотреть в глаза человеку, с которым когда-то делили горшок. В итоге фильм закончился, а они до боли в губах доказывали что-то друг другу. Появились титры, и в комнате стало темно. В спасительном мраке они расцепились. Лёшка промычал что-то бессвязное и вылетел из квартиры, оставив на полу оранжевую коробочку с десятью драже. На следующее утро сбились часы. Настя решила не подгонять их. Подумаешь, отстают на десять минут.
***
Дорога домой пролетела незаметно. Лёша трындел без умолку, прерываясь на дозаправку апельсиновыми тик-таками, а Настя с лёгкой улыбкой слушала его болтовню.
— Семь дней, Мир новостей, Десять тысяч вакансий, — гнусаво анонсировал свой товар, зашедший в вагон продавец.
Девушка снова помрачнела.
— Да он каждый день, толкает эти газеты. Забей Настьк. Давай вот возьмём любую другую цифру. Например... — Лёша задумался и принялся вертеть головой, разглядывая пассажиров, — пять!
— Почему пять?
— Посмотри на ту девушку, — парень аккуратно кивнул влево, — ну ведь пятёрочка же у неё, а?
Настя пнула его по ноге и рассмеялась.
— А ещё у меня пять пальцев на руке, — он с гордостью продемонстрировал ладонь, — а ты на пятом этаже живёшь. Мне продолжать?
— Хорошо-хорошо я почти успокоилась, — соврала подруга.
***
В магазине они набрали тонну вредной еды, и продавщица завистливо покосилась на худенькую девушку. Оранжевых тик-таков на кассе не было, и Настя в очередной раз задумалась, где же Лёша ими отоваривается.
К её удовольствию, десяток в чеке не оказалось, цифры были самые обычные без единиц и нулей:
— Помочь не хочешь? — Настя фыркнула на друга, волоча тяжёлый пакет до дома.
— После той фигни, что ты мне наплела про равноправие полов вчера. Хрен. Сама тащи. Как поменяешь своё мнение, помогу, — парировал Лёша и демонстративно не придержал дверь.
— Ну ты и скотина, — бросила Настя, протискиваясь в подъезд. Металлическая дверь неприятно стукнула её по плечу.
Лёша нарочито галантно пропустил её в лифт и с трудом сдержал смех, когда девушка пыталась толкнуть его. Он случайно коснулся локтем панели лифта, и Настя в ужасе выронила пакет, когда увидела загоревшуюся кнопку десять:
— Ты это нарочно!
— Нет, чёрт, — Лёшка судорожно нажимал кнопку отмены, но лифт упорно полз вверх. В конце концов, он затормозил, но двери не раскрылись. Свет погас. И Настя испуганно вжалась в стену.
Юноша пытался найти её в темноте. Кончиками пальцев он осторожно коснулся волос, девушки. Она дрожала и была на грани истерики. Лёша убрал руку и снова забарабанил по кнопкам. Наконец, лифт очнулся и выпустил пленников.
Настя пугливо осматривалась на незнакомом этаже, пока не разглядела десятку на размалёванной стене.
В лифт возвращаться не рискнули, Настя удручённо спускалась по лестнице, а Лёшка, виновато опустив голову, плёлся следом.
Смотреть фильм обоим резко расхотелось, и пакет с продуктами сиротливо валялся в прихожей. Друзья молча сидели на кухне. Настя бросала нервные взгляды на кухонные часы, страшась неумолимо приближавшегося дня.