— Мудрый совет. Так и поступим…
Они были недовольны друг другом, но обоим приходилось мириться с существующим положением вещей и царской властью. А потому Гульят, вернувшись к себе в шатер, надиктовал своему писцу донесение о странном поведении Арад-бел-ита и изменившихся планах, вызвал посыльного офицера и приказал немедленно доставить табличку царю. В это время царевич говорил с Набу-шур-уцуром:
— Ты все слышал?
— Да, мой господин.
— Туртан отправит царю гонца… Знаю, отправит. Перехвати это послание и доставь мне.
21
Весна 685 г. до н. э.
Восточная Каппадокия
— Отнести ему поесть, — приказал на ночном привале Арад-Син, посмотрев на Гиваргиса, привязанного к дереву. Шахрам отломил кусок лепешки, взял немного солонины и пошел к пленному.
— Он бы, наверное, и от вина не отказался, — пошутил кто-то из стражников, но, напоровшись на хмурый взгляд командира, тут же осекся.
— Что будешь с ним делать? — тихо спросил Фархад. — В живых ведь оставлять нельзя.
Они давно допросили его, узнали, что воин выполнял распоряжение туртана, но когда десятник занес над головой Гиваргиса меч, Арад-Син неожиданно остановил расправу:
«До утра пусть живет!»
Ему надо было подумать.
А вдруг это тот самый шанс, что даст возможность поближе подобраться к туртану?
Арад-Син превосходно разбирался в людях.
Его пленник был достаточно силен и храбр, чтобы, оставшись один на один, убить любого, и в то же время в нем жил трус, который перед лицом смерти пойдет на что угодно, чтобы спасти себя. Зато честное открытое лицо обычного солдата внушало доверие. Разве не это так любит туртан в своих подчиненных?
Гульят был крайне осторожен в выборе офицеров, свиты, слуг, собственной охраны, и все попытки приблизить к нему кого-то из внешнего круга пока терпели крах.
— И почему же его нельзя оставлять в живых? — неожиданно резко ответил своему десятнику Арад-Син.
«Хуже нет, когда у твоего командира настроение переменчиво, словно у женщины», — смутился Фархад. Как будто неясно было, зачем они идут следом за конной разведкой и чем это в конце концов обернется — уж точно не мирными посиделками за общим столом. Тем более, когда все делалось тайно и для всех они отправились в Ниневию, а не к киммерийцам.
И не зная, что ответить на этот выпад, Фархад лишь опустил глаза и потянулся за миской с горячим супом.
На вторые сутки они все-таки развели костер. И потому, что сильно отстали от разведчиков, и потому, что на это раз сделали привал в глубоком овраге. Лес их окружал густой, непролазный, и опасаться, кажется, было нечего. Сварили похлебку. Наломали веток, чтобы помягче спать. Позаботились о лошадях. Утром им предстояла долгая и утомительная погоня.
«Но дабы завоевать доверие туртана целиком, нужно нечто большее, чем пустой доклад о том, что мой отряд преследовал разведчиков, — размышлял командир.— А то, что он не умеет врать, даже хорошо».
— У кого есть свежая вода?
Ему протянули флягу, он молча забрал ее, тяжело встал и вразвалочку отправился к пойманному лазутчику. Тот в это время заканчивал с лепешкой, — одну руку ему освободили, — и ничего, что всухомятку: когда сильно голоден, приходится довольствоваться собственной слюной.
— Возьми, — Арад-Син дал ему запить, присел напротив, посмотрел на охранника. — Иди, поешь, я постерегу.
Оставшись наедине с Гиваргисом, заговорил с ним о семье, детях, не удержался, чтобы не похвастаться:
— У меня тоже перед самым походом сын родился.
— Как назвал?
— Ты не поверишь — Гиваргис.
Пленник принужденно рассмеялся:
— Да уж… Только поэтому меня и пощадил?
— А вдруг это знак? — усмехнулся Арад-Син. — Хочешь послужить наследнику?
— Если это сохранит мне жизнь, то почему бы и нет, — признался Гиваргис. — Что я должен делать?
— И жизнь сохранит, и даст все, о чем ты мечтаешь. Надо лишь помнить о том, что, однажды поклявшись ему в верности, ты не предашь его в минуту, подобную этой.
— Считай, что мы договорились.
Арад-Син вытащил из-за пояса нож и одним взмахом разрезал все путы державшие лазутчика.
— Когда доберешься до Гульята, все честно ему расскажешь: чем все началось и как закончилось, кроме нашего разговора, разумеется. Он должен знать о том, что мы идем по пятам за его разведчиками, чтобы извести их, если они обнаружат киммерийцев раньше времени. Скажешь, что подкрался к нашему костру, подслушал наши разговоры… Тебе все понятно?