Трое киммерийцев, охранявшие лошадей, ничего не заметили. Один из них дремал, двое негромко разговаривали, стоя спиной к лагерю.
Ахикар показал: направляемся ко второму костру. Там спали еще восемь кочевников.
Командир разведчиков первым приблизился к крайнему воину, коротким быстрым движением перерезал ему горло и, вдруг почувствовав на себе чей-то упорный взгляд, поднял голову. Один из киммерийцев, спавший на боку, смотрел на Ахикара в упор, а рука тянулась к мечу. Поди пойми, отчего не закричал.
На выручку пришел Тиглат — заколол кочевника в сердце, подмигнул командиру: мол, ничего, сочтемся.
В общем, справились. Немного переждали, высматривая, как подобраться к третьему костру, который был ближе всех к лошадям и дозорным.
Ахикар понимал: стоит приблизиться еще на десять шагов, и враги их обнаружат. Снял из-за спины лук; знаками объяснил Априму, лучшему лучнику из своего отряда, что выстрелить надо одновременно, убить сразу двоих. Прицелились. Пустили стрелы… Без промаха. Одна вошла со спины под сердце, другая перебила верхние шейные позвонки. Киммерийцы упали замертво без звука. Третий дозорный по-прежнему дремал.
— Вперед! — скомандовал Ахикар, предвкушая скорое окончание дела.
Однако в это время на поляну с южной стороны, из леса за спиной у ассирийцев, осторожно выехали всадники. Те самые десять воинов, которых недоставало в лагере. Предводитель отряда, не дожидаясь рассвета, отправил их прочесать южный склон.
Киммерийцы сразу все поняли: увидели тела убитых товарищей, врагов, бегущих к спящим соплеменникам, — вскинули луки, и почти не целясь, так как их разделяли каких-то тридцать шагов, за несколько секунд выпустили в ассирийцев почти полсотни стрел.
Ахикар умер последним, успел оглянуться, увидеть, откуда пришла смерть и подумать: «Как быстро».
***
Нимрод стал ему обузой. Марона долго будил его, лишь с третьей попытки подсадил на коня, а когда тронулись, все время поглядывал, беспокоясь, не свалится ли старик на землю. Ехали они не спеша, настороженно оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к лесным шорохам. Заметив убитого дозорного, остановились.
Марона показал, что надо ехать прямо, путь свободен. Нимрод прикрыл глаза, словно засыпал, погрозил ему пальцем: не торопись. Объяснять этому юнцу, что сюда идут двое, которых он учуял за пятьдесят локтей, не стал: много чести. Поедут по тропе, с ними не разминешься, а напрямую, через лес, — и шумно, и далеко не уйдешь.
— Спешимся. Переждем, — совсем тихо скомандовал Нимрод: — Помоги.
Марона неохотно подчинился. Пришлось подставить спину, чтобы старик слез с коня; отводя лошадей в заросли, юноша проворчал:
— Только время теряем.
Нимрод приложил палец к губам. Сын сотника задохнулся от возмущения, но тут впереди, рядом с трупом дозорного, послышались чужие приглушенные голоса на незнакомом наречии.
«Киммерийцы, — догадался Марона, прильнув к листве, чтобы лучше разглядеть врагов, — Всего двое. Если нападем внезапно, одолеем».
Предводитель киммерийцев и его заместитель, обнаружив убитого, вместо того, чтобы сразу повернуть в лагерь, поднять тревогу, стали осматриваться, изучать вражьи стрелы, следы вокруг… Потом, не сговариваясь, посмотрели туда, где прятались ассирийцы, и с оружием наперевес направились к их укрытию.
— Не лезь. Нам с ними не справится, — сразу оценил противников старый воин. — Как только я выйду, скачи напролом, им будет не до тебя. Найди их основные силы… Очень тебя прошу…
Марона почувствовал, как у него пересохло в горле.
— У них нет лошадей, мы и вдвоем прорвемся.
— Посмотри на меня. Ты же знаешь, мне все равно не уйти… Найди их основные силы… Да помогут тебе боги…
Нимрод преобразился, когда вышел из зарослей навстречу киммерийцам. Он снова был молод, полон сил и отчаянного задора: метнул короткое копье — его с трудом отбил щитом предводитель — выхватил меч из ножен и с яростью атаковал обоих соперников. Старик даже заставил их отступить на несколько шагов. Однако затем клевец трижды взлетел в воздух и трижды обрушился на щит ассирийца, с последней попытки расколов его надвое. Нимрод упал на землю, подставил под длинный меч свой короткий; но отбить клевец ему уже не хватило времени. Тот опускался на его голову, когда предводитель вдруг сам рухнул на землю, харкая кровью: копье ударило ему в спину, пробив легкие. Это был Марона.
Он выехал из зарослей на коне, оставшись без копья, взялся за лук, и успел дважды пустить стрелы. Первая ранила врага в предплечье, вторая застряла в его кольчуге.