Зед схватил ручку, стоявшую рядом с кроватью, и перевернул один из напечатанных некрологов, которые я читала накануне вечером. Немного подумав, он набросал дизайн, похожий на логотип Дарлинг, нанесенный чернилами у него на груди. И у Лукаса тоже.
— Он попросил меня сделать такую же и для него, когда я сделал твою татуировку. Он собирался попросить тебя сделать это. — Он протянул мне газету, и я нахмурилась, глядя на нее.
Теперь, когда я знала, что это было, я вернулась к зеркалу и осмотрела порезы у себя на боку. — Этот ублюдок пытался вырезать на мне свое имя, — пробормотала я. Я смутно припоминала, что его прервали, поэтому он не закончил рисунок.
— Касс может перекрыть это чем-нибудь, — предложил Зед.
Я вздохнула и снова опустила футболку. — Да. В любом случае, это не имеет значения. Это всего лишь кожа.
— Чушь собачья, — прорычал он. — Это твоя кожа. Это, черт возьми, имеет значение.
Он вылетел из моей спальни, оставив меня в замешательстве смотреть ему вслед.
Стряхнув с себя это, я принялась собирать свою скудную сумку с вещами, в основном медикаментами и запасными материалами для перевязки, затем направилась вниз. Как бы сильно я ни избегала Зеда последние несколько дней, мне хотелось узнать его мнение по одному из неотложных вопросов, с которыми мне предстояло разобраться в Шедоу-Гроув.
Я нашла его в сарае, когда он упаковывал все ружья, с которыми мы играли от скуки. Он выглядел так, словно предпочел бы стрелять из них, учитывая то, как агрессивно он передвигал предметы.
— Ты сказал, что вертолет все еще в нескольких часах полета, не так ли? — Крикнула я, отвлекая его внимание от того, что он делал.
Он нахмурился. — Да. И что?
Я пожала плечами. — Итак, к чему такая спешка? Ты выглядишь так, будто тебе нужно скинуть с себя какое-нибудь дерьмо, чтобы разобраться с тем, что натянуло твои трусики, и я могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы отыграться в нашем пари. — Чтобы продемонстрировать свою точку зрения, я схватила горсть стеклянных бутылок из-под газировки из кучи, которую мы вынесли из дома, и отнесла их в дальний конец сарая, где мы установили различные самодельные мишени для стрельбы.
Я выставила три бутылки, затем вернулась еще за тремя и тоже выстроила их в ряд, прежде чем вернуться к Зеду.
Он приподнял бровь, глядя на меня. — И как ты этим отыграешься? Это самые легкие мишени в мире. Мы оба попадем во все три, и никто не победит.
Ухмыльнувшись, я махнула рукой на стопку ящиков с оружием, которые он только что упаковал. — Выбирай оружие, Медвежонок Зедди. — Я взяла со стола обычный Глок, который он еще не упаковал, и отстегнула перевязь, чтобы как следует зарядить пистолет.
Зед нетерпеливо фыркнул, но тоже взял Глок для себя - не потому, что это было его любимым оружием, а потому, что он был сторонником равных условий игры, когда мы делали ставки на всякое дерьмо.
— Что поставлено на карту, когда я снова выиграю?
Я усмехнулась. — Ты не выиграешь; ты саботировал меня в прошлый раз.
Хитрая ухмылка расползлась по его лицу. — Разозленная неудачница. Ты хочешь, чтобы на этот раз я станцевал стриптиз?
— Я собиралась попросить на что-нибудь другое, — призналась я с коротким смешком, — но да, это было бы еще лучше. Если ты проиграешь, тебе придется проделать то же самое упражнение в том же костюме, включая туфли на высоких каблуках.
Зед съежился. — Справедливо. И если ты проиграешь...
— Чего я не сделаю, — пробормотала я, ухмыляясь ему.
— Тогда я хочу... — Он замолчал, постукивая пальцами по губам, как будто размышлял. Затем дразнящий юмор исчез с его лица, и глаза стали серьезными. — Я хочу, чтобы ты перестала отгораживаться от меня.
Я напряглась. Это становилось тяжелее, чем я планировала.
— Я не прошу тебя простить и забыть, Дар, — продолжил он низким, хрипловатым голосом. — Я бы никогда не попросил тебя об этом. Я просто хочу получить шанс доказать тебе, как я сожалею, как сильно, черт возьми, я все еще люблю тебя. Могу ли я получить этот шанс, если выиграю?
Обнаружив, что у меня заплетается язык, я просто кивнула и подобрала запасную толстовку, которую он оставил тут пару дней назад.
— Три выстрела, — объявила я, прочистив горло, затем показала на толстовку. — С завязанными глазами.
Бровь Зеда приподнялась, и усмешка тронула его губы. — Что, если мы оба попадем во все три?
Я на мгновение задумалась. — Тогда мы сделаем это снова, но левой рукой.
Он бросил хмурый взгляд на мою почти бесполезную левую руку, затем кивнул мне. — Я в деле. — Он взмахнул рукой, показывая мне идти. — Сначала дамы.