Она лепечет что-то, а я просто наслаждаюсь ее голосом и изредка бормочу что-то под нос. Люди словно манекены, улицы — декорации. Казалось, все вокруг было из картона, а за бутафорией скрывалась правда. Я счастлив, но напуган, ведь все может рухнуть в любую минуту. Все зависит только от нас. Ее жесты, манера общения — идеал женщины, о котором я мог мечтать только в самых ярких снах.
Чудесную встречу завершил поцелуй. Я растаял и вообразил, что превращусь в лужу, а утром уборщик смоет меня со ступенек подъезда. То был незабываемый день моей жизни. Он не поддавался сравнению, ведь был таким своеобразным, насыщенным и не похожим ни на один прошлый.
Когда я шел обратно, в голове играла музыка. Мой плеер был выключен, я слушал музыку улиц: звон звезд на небе, колыбельную ночного неба, а среди этих мелодий лился знакомый женский голос, который по красоте своей превосходил хор херувимов. В памяти вновь и вновь всплывала каждая ее реплика, а следом я с трудом пытался вспомнить, что отвечал сам: «Было ли это удачно сказано?», «Какую глупость я сболтнул!», «Тогда нужно было выразиться иначе!». Я чувствовал себя нелепо, я ощущал себя влюбленным глупцом. Один взгляд на нее — и я терял рассудок.
Последний месяц в году дал надежду на лучшее, на спасение из бездны печали и апатии. Я вдруг понял, что все, что нужно для счастья — быть нужными просто любить. Пускай даже эта любовь будет слепой, зато неизменной, настоящей, без приторных красок и не пригодной для посторонних глаз.
Затем я вспомнил, как все закончилось. Я задыхался ночью на полу, вспоминая ее голос; внутри все разрывалось от тоски, а после сна, в которым она мне являлась, не хотелось просыпаться. В иные дни мне даже хотелось уйти из жизни, но что-то держало. Быть может, то была надежда на встречу, когда я вновь сяду с ней рядом, затянусь сигаретой, и буду верить, что завтра настанет новый день, который мы вновь проведем вместе. Моменты счастья так же неуловимы, как солнечные лучи.
Многие знают, каково терять человека, знают также, каково отпускать его, но немногие понимают, что каждый ушедший продолжает обитать в нашем сердце всю жизнь, а может и после. В душе каждого — кладбище воспоминаний о тех, кто его покинул.
— Ты правда любил меня? — шепотом спросила она.
Меня удивил вопрос, ведь я понимал, что она знает ответ.
— Разве я не доказал это, примчавшись сюда на твой первый зов, хотя с нашей разлуки миновало столько лет?
Она поманила пальцем, я опустил к ней голову, и она поцеловала меня. Её губы были сухие, но поцелуй был таким же трепетным, как и самый первый, в том сыром подъезде, когда мы были юными и глупыми, когда я верил в сказки, в силу слов и обещаний. Этот поцелуй я ждал десять бесконечно долгих лет, и они пролетели, словно минута. Казалось, только вчера я покинул её дом с тяжелыми сумками и начал учиться жить без неё. Я снова тот маленький мальчик, который познает тяжелый мир. Окруженный страхами и слепой верой, я стремился разделить с ней эту участь. Никогда до того момента, я не понимал, что такое пережить с человеком горе, просто быть рядом, когда большего предложить уже нельзя. Все могло оборваться в любую секунду, но я продолжал верить, что мы в силах изменить навязчивый ход часов, повернуть время назад, и вновь устремиться к свету. Но у жизни были свои планы...
— Поможешь мне лечь обратно?
— Конечно.
Я сел возле её кровати, взял ее руку и крепко сжал.
— Твои руки такие же, как раньше.
Я пытался ее поддержать, рассказывал о других мирах, о том, что земная жизнь — лишь отрезок пути, и только после начнется самое интересное. Я описывал это в метафорах: жизнь — поездка на автобусе, и когда мы выйдем на конечной, продолжим путь пешком. Получалось глупо, но ей нравилось. Она говорила, что писатель из меня никудышный, но своего читателя я нашел. Я улыбнулся в ответ, ведь то была главная для меня награда — впервые в жизни быть понятым. И я продолжал, просто говорил без умолку, а она всё слушала и улыбалась. Я чувствовал, как между нами тают льды, как мое сердце снова бьётся. В ту секунду я был счастлив, счастлив, как никогда. Я всегда по глупости думал, что счастье — нечто постоянное, то, что хранится в душе из года в год, но оказалось, счастье — это мгновения, которые мы часто упускаем из виду. Тот, кто надеется обрести нечто перманентное в этой быстротечной жизни — глупец. Лишь тот, кто бережен к каждому лучу солнца в своей судьбе, будет всегда богат на радостные воспоминания. Одна встреча может научить человека благодарить за все, что у него есть. Наш разрыв лишь готовил меня к тому, что в скором времени, мне вновь предстоит научиться ценить каждую секунду в ее присутствии. Время — лучший учитель. Нужны годы, чтобы понять, почему с нами произошло то или иное событие. Теперь я мог ответить на этот вопрос в отношении нашей разлуки.