- Выйти на пресс-конференцию с последующей экскурсией по заводу.
- И тем самым расписаться в собственной несостоятельности?
- Это все равно придется сделать. Такая информация не сможет быть утаена. Если об этом не объявим мы сами, то за нас это сделают журналисты.
- Сара, они и так размажут нас по стенке. Проще сделать вид, что мы удивлены не меньше их. Если ничего не вскроется, то ничего не будет. А с вашей прямолинейностью они заплюют нас ядовитыми словами.
- То, что вы предлагаете называется страусиной политикой.
- Мне плевать как это называется.
- А репутационные риски?? Стоило ли выкладывать безумные деньги за этот бренд, если вы планируете на него наплевать???
Виннер встал из-за стола.
- Во-первых, попрошу вас соблюдать субординацию. Во-вторых, это не наша вина. Нас подвел поставщик сухого молока. В-третьих, это не та проблема, которая решается с наскока, да еще и в медиа. Учтите, что вы не въезжаете на белом коне в побежденный город.
- Да, но "Глобал Фуд Филдс" заявила об этом. Поэтому бессмысленно спихивать на нее наши проблемы. Напомню, что это Ваше решение не дожидаться заключения экспертизы.
- Как вы ненавязчиво напомнили о моем проступке.
- Это не проступок. Речь идет о здоровье людей! Это не ваши финансовые спекуляции, где можно оправдаться. Сколькими жизнями вы готовы рискнуть, чтоб не раскрывать нарушений? Отзыв партии – это не самое ответственное решение. Это просто наиболее логичный вывод. Если просто взять и отозвать, без предоставления фактов этот стафилококк путем элементарных слухов превратится в сибирскую язву. Если невозможно решить эту проблему - давайте начтем ею руководить.
- Как?! Как по-вашему можно этим руководить?! Мисс Вейман, давайте сообразим кто здесь принимает решение! И на чей счет нам записать разбитые стекла и взломанные двери, которые нам снесут разъяренные родители? Да вы будете первая кто замолчит, потупит глаза в пол и закроется в своем красивом кабинете! Ибо нам нечем оправдаться! Полагаете, напишите свой сраный пресс-релиз и все замаршируют? А давайте проверим! Я кину вас им на растерзание, и этот ваш пресс-релиз станет вашим некрологом!!!
- Хотите заведомо оставить меня крайней? Жаждите успешно доить козла отпущения??? Я предлагаю выход. Поймите достаточно одного случая, всего одного судебного иска, и мы никогда, ничего не сумеем доказать! Нам перестанут доверять. Если мы сейчас возьмем все на себя, пока ничего не случилось, мы отделаемся только беспокойством.
- А я предлагаю оставить все как есть! К чертям собачьим вашу экскурсию!!! Если мы заявим, то вы потеряете всего лишь работу, а я потеряю компанию…
Они с ненавистью смотрели в глаза друг другу, метая молнии. Помня ситуацию в лифте, они всегда насколько возможно долго избегали близких и рискованных касаний, как будто осознавая, что любое движение окажется роковым. И все таки где-то баланс был нарушен. Внезапно куда-то исчезли все внутренние барьеры и преграды, открывая незащищенную полыхающую страсть, выводя ее за пределы контролируемой жизни, ускользая от чувства ответственности. Близость становилась неизбежной. Не контролируя себя Александр неистово поцеловал ее. Оторвавшись, он отчетливо слышал ее сбивчивое дыхание у своего уха. Прошло несколько секунд, Сара взглянула на него слегка виновато, взяла его за галстук, стянула не развязывая узла и надела на себя. Этого короткого согласия было достаточно для неконтролируемого погружения в полусознательное состояние где, готовый все снести, пульс, заменял им все остальные звуки. Он прислонил ее к окну. Ее тело стало послушным и пластичным в его руках, поцелуи прерывались, только чтобы перевести дыхание. Их взаимная гармония в считанные минуты привела к вершинным переживаниям, когда в слитном движении отступило все личное, весь абсолют эмоций сосредоточился в человеке, который рядом. Они стояли обнимаясь и тяжело дыша, каждый по-своему осмысливая произошедшее.
В конце концов, Сара аккуратно высвободилась и, стараясь не смотреть на него, поправляла на себе одежду и растрепавшиеся волосы.
- Я… оставлю документы здесь. Я собственно и зашла, чтобы дать их тебе. Здесь аргументы в пользу пресс-конференции на фабрике с последующей экскурсией. Я прошу еще раз все хорошенько взвесить.
У самых дверей он ее окликнул.
- Сара…
- Да?
- Я думаю служащие не поймут, если увидят тебя в моем галстуке.
Мельком взглянув на него она быстро сняла галстук, небрежно положила его на край офисного стула, стоящего у двери и поспешно вышла.
Александр сел в свое кресло, вытянув ноги, потянулся и заложил руки за голову. Умом Виннер понимал, что если ему и нужно на чем-то сконцентрироваться, то только на том, как выкрутиться из ситуации со стафилококком. Но думать об этом ему совсем не хотелось, память упорно доставала из закромов случившееся десять минут назад. "Держу пари, ей сейчас неловко, она не уверена, что поступила правильно. Почему именно так бывает после внезапного, как смерч, секса? Куда девается эта страсть, напряжение, довлеющее накануне? Откуда берется эта неловкость, под которую маскируется стыд? Неужели это результат того, что поторопились? Что разрушили что-то трепетное и важное, не дали ему взойти? Не может такого быть. Но если эти мысли появились у меня, то что мешает появится таковым и у нее? Сейчас в ее голове возникнет столько всяких вопросов, которые приведут к еще более неправильным ответам. Надо это как-то разрешить. Но позже. Руководить проблемой? Сильно сказала, не попрешь". Он взял бумаги и стал их читать.
Ее предложение сводилось к пресс-конференции на фабрике. Потом журналистов должна была ожидать подробная экскурсия с предоставлением достоверной информации по кондитерскому цеху. Одновременно с заявлением в СМИ должна заработать "горячая линия". Он просмотрел дополнительный лист с инструктажем для работников. Далее один раз в неделю компании предстояло устраивать день открытых дверей для всех желающих. Конечно, это не сильно впечатлило Александра. "И все? Чудес не будет?" Он еще раз перечитал ее предложения и не заметил, как в кабинет вошел Марк.
- Ого! А чего это у тебя галстук валяется здесь? А что произошло?
Марк внимательно оглядел кабинет. Виннер проследил за его взглядом. "Вот, черт!" На полу валялись бумаги, не выдержавшие, вероятно, урагана страстей. Его рубашка была наполовину расстегнута.
- Аудиторы приходили. – Пробормотал Виннер, торопливо застегивая рубашку и натягивая пиджак.
- И расстегнули тебе почти все пуговицы на рубашке? – Насмешливо полусказал-полуспросил Чек.
Александр не хотел рассказывать своему другу, с кем совсем недавно приятно и продуктивно провел время.
- Что-то случилось, Марк?
- Ну хотел узнать, что там с заключением. На чем остановились? Что сказал Виктор?
- Ну если вкратце пересказать, что сказал Виктор, то мы в заднице, а вот что Вейман предложила. – Виннер протянул ему несколько листов. – Не уверен стоит ли ввязываться и собственноручно запускать пусковой механизм? Что ты об этом думаешь?
Несколько минут Чек внимательно просматривал бумаги.
- Ну стандартный набор приемов для выхода из критической ситуации.
- Тебя это устраивает?
- Меня это устраивает больше, чем твой обезличенный подход.
- Почему? Хотя не суть. Мне вот что только что пришло в голову. Что если под ее антикризисное предложение перевести часть средств из "Financial Capital" сюда. И никто нам слова не скажет, а эти деньги продержат на плаву "BFGroup", пока черная полоса не сменится на белую. Раструбим про это во все газеты через Вейман, и…, - выдержал многозначительную паузу Виннер, - к нам поплывут инвестиции.
- Ты, отчаянный чувак. Дай я пожму твою мужественную руку, Эл.
- Но ведь и это не все, Марк. У нас появится время для переговоров с Блумом. Кстати о Блуме. Разыщи о нем максимально возможную информацию: от увлечений до приводов в полицию.
- По Карлу время не горит. Можем и подождать. А Краттон, хитрый жук, начал договариваться с держателями.
Виннер потер в задумчивости лоб.
- Мне начинает не хватать времени. Сколько ты купил акций?