На следующий день настало время для сообщения про приобретение "BFGroup" кондитерской. Обсосав со всех сторон, как леденец, эту информацию, выжав из нее все возможное, расписав яркие перспективы в неуловимой игре предложений и расфокусированности сравнений, эта новость выстрелила как раз перед рывком акций вверх. Цена поднялась до двадцати пяти. К ней уверенной походкой зашел Виннер и, обойдя рабочий стол, поцеловал ее в шею.
- Сара, с тех пор как ты снова зашла в эти двери, "BFGroup" второй раз родился. Ты видела наши акции?
- И тебя не напрягает их такой сильный рост в последние пару дней? – Осторожно поинтересовалась супруга.
- Напрягало бы, если бы не факты. Солнышко, ты за два дня наводнила "BFGroup" хорошими новостями, и люди на них реагируют. Вот и результат.
"Все как и сказал Кастер".
- Надо сказать, ты – уникальная женщина. Я тобой горжусь.
"Да-да, удивительно, что Кастер зная меня гораздо меньше, узнал об этом гораздо раньше", эта язвительная мысль прочно уселась в ее голове, вытеснив всякие угрызения совести, если таковые еще оставались.
Настало время жестких манипуляций и иезуитского мастерства. Сара, осмелев, выпускала ничем не подкрепленные слухи из ушей в уши, о невероятных грядущих переменах в компании, и все они были чистой воды вымыслом. Но преподнесены они были настолько хитро и аккуратно, словно собеседник соприкасался с могучим океаном фактов и обстоятельств. Будто он попадал в святая святых инсайдерской информации. Где надо Сара уходила от ответов, лукаво отводила взгляд, не говорила ни "да", ни "нет", многозначительно улыбалась и красноречиво молчала. На все письменные вопросы, сыпавшиеся на ее электронную почту, она неизменно перезванивала или встречалась.
В это же время, Кастер усиленно покупал акции и их производные, создавая иллюзию долговременного устойчиво-растущего тренда. Таким образом, действуя сообща, они, практически в одночасье раскачали рынок, введя "BFGroup" в группу не только инвестиционно-привлекательной компании, но и в активно-спекулятивную. На бирже пошли слухи о "важных событиях", что кто-то начинает корпоративную скупку этих бумаг. Кастер ловко манипулировал на искусственно созданных колебаниях. Днем позже его брокеры совершили серию крупных покупок. И слухи превратились в факты. Для участников рынка и "комнатных" трейдеров это выглядело однозначно: кто-то знал наперед что произойдет и покупал с целью долгосрочного инвестирования. Невнимательным биржевикам буквально по слогам объяснили, что началась скупка бумаг людьми, хорошо знакомыми с внутренними делами компании и ее рентабельности. Это состояние, - когда им разжевали и положили в рот, - они приняли за фундаментальный анализ, и их аналитическая жилка сладко вибрировала в предвкушении интеллектуального и материального оргазма. Цена подошла к тридцати трем. Чтобы не напугать мощным ростом и не спугнуть Виннера, Кастер решил на время прекратить покупки.
Сара встретилась с Кастером за ленчем в ресторане под открытым небом с видом на причал, где покачивалась на мягких волнах целая флотилия белоснежных яхт. Она решила намеренно не прятаться от людских любопытных глаз. Встречи украдкой в уединенных местах провоцируют сплетни, тогда как ее открытые переговоры с бизнесменами, журналистами и коллегами по профессии можно объяснить профессиональной необходимостью. Кастер, с чисто выбритым, жестким, будто выточенным лицом, холеный, стильно и дорого одетый, уже ожидал ее за столиком. Сара невольно им залюбовалась. Он был настолько многогранен, настольно отточен и отшлифован, словно алмаз высшей пробы. И он был разный. Настолько разный, что она так до конца и не могла понять, какая из его черт доминировала в характере. Если Виннер был сдержанный, то Кастер спокойно-самоуверенный, независимый, временами, даже, наглый. Это выражалось в его взгляде твердом, наблюдательном, непроницаемом, но проницательном. Это были глаза кошки, высматривающей жертву. Обманчивые глаза, под стать самой личности, обманчивой в своей мягкости. Но даже ленивая грация сытого хищника, нежащегося под солнцем не могла скрыть его мускулистое, подтянутое тело, в котором таилась, надо сказать, незаурядная сила. Совладелец крупных предприятий и пайщик многочисленных фирм, он был серым кардиналом на политической кухне, имеющим солидные связи в политическом мире. Его макиавеллизм наряду могуществом создали вокруг Кастера ореол загадочности и закулисного влияния. Но его светская непринужденность и внимающе-понимающий взгляд умных, серых глаз - располагали, и многие искали его расположения, зачастую не зная насколько беспощадным он мог быть если случалось его подвести.
Кастер заметил ее и слегка улыбнулся. Сара не торопилась присоединиться, давая возможность наслаждаться ею со стороны. Она что-то говорила официанту, одновременно ловя жадный, настойчивый и упорный взгляд Кастера, взгляд, который наблюдает за объектом вожделения. Саре льстило, что ее красота имеет над ним такую власть. Бросив на него искоса выразительный взгляд и, улыбнувшись краешком губ, она дослушала официанта, кивнула ему и пошла к ожидавшему ее собеседнику.
- Ах, искусительница! Вы заставляете женщин завидовать вам.
- Боюсь, это вы, Винн, приводите их в трепет и заставляете их завидовать мне.
- Услышать комплимент от вас приятно вдвойне. Как поживает ваш супруг?
- Великолепно. Похоже, он действительно верит, что его талантливое руководство – результат подобного подъема. Жестокая мы с вами парочка, Винн. – Задумчиво произнесла Сара, делая глоток прохладительного мятного напитка и любуясь яхтами на пирсе.
Кастер выразительно поднял бровь и поправил манжеты.
- Одна когтистая лапа пихает в род сладкие куски, а другая при этом держит за горло, чтоб не вертелся. Это обычная практика. Мы не более жестоки, чем он был бы на нашем месте. Ну что ж, хорошо. Тогда вот что мы сделаем. Пару дней дадим акциям на отдых, их приспустят до тридцати долларов, и это еще больше усыпит бдительность вашего супруга. Если, конечно, такое вообще возможно. С понедельника я усиленно потащу акции вверх. На тридцати восьми постарайтесь уговорить Виннера и его дружка приобрести максимальное количество акций.
- Но как?! Он навряд ли согласится брать по такой цене, надеясь на дальнейший рост.
- Предложите ему пустить слух о дополнительных дивидендах. И распространите их среди деловой прессы.
- Это все? – Не отрывая взгляда от созерцания сверкающего на солнце моря, белых катеров и яхт, за которыми утопал от духоты и поджаривался от марева бетонный город, спросила Сара.
- Этого хватит для его жадности. - Кастер проследил за ее взглядом. – Красивые, правда? Какая из них вам больше всего нравится?
- Во-он та.
- Она не очень, на мой взгляд.
- А какая на ваш взгляд, хороша?
- Готов вам показать свою красавицу.
- У вас есть яхта?
- А почему вас это удивляет?
- Не могу понять, для чего она вам.
- А для чего вступают в закрытые клубы? Для чего приобретают острова, самолеты? Это демонстрация статуса, символ успеха. Я стремлюсь получить лучшее из возможного. Кстати, я как раз хотел пригласить вас познакомиться со своей белоснежной красавицей.
- О, спасибо. Но у меня нет вредной привычки компрометировать себя.
Кастер дружелюбно рассмеялся.
- Поверьте, у меня нет ни малейшего желания вас компрометировать. Там будет мой близкий круг друзей. Дружеская вечеринка на десять человек. И потом, вы настолько благоговеете перед высшим обществом, что я почту за честь ввести вас туда.
Сара метнула на него быстрый взгляд, и Кастер снова рассмеялся.
- Неужели вы все это время полагали, что я настолько недогадлив? Среди богатства и роскоши тоска необладания. Это написано на вашем милом личике. Соглашайтесь, Сара, - сказал он понизив голос, - будет весело. Виннер тоже приглашен. – Лаконично закончил Кастер.