Тинхе понимает, что улыбается помимо воли.
Непривычная реакция на боль в груди.
- 8 -
День 3.
Продолжение вечера.
Повисает тишина, прерываемая треском камина.
– Тогда что же я чувствую? – напрямую спрашивает Тинхе. Кто–то из них двоих должен понимать, что происходит.
Он не обманывает Дробь. Нет смысла.
Обманывает ли себя?
Его Избранная улыбается, но это горькая улыбка.
– Я понятия не имею, что ты чувствуешь.
Разве Тинхе не рассказывал? Разве не признавался в слабостях? Не говорил, сколько иррациональных поступков совершил? Как шел во вред собственным желаниям, чтобы даровать ей свободу. Как отказывался от нее, чтобы уберечь. Неужели именно этого всего она не заметила?
Он откровенен с ней в своих мыслях и поступках. Ее присутствие не причиняет ему дискомфорта, не притесняет его свободу. Тинхе женился на ней, хотя этот брак объективно не принес бы явной выгоды Дому Исследователей.
По мнению Тинхе очевидно, что он либо влюблен, либо безумен. И, на самом деле, он не уверен, какое из двух чувств предпочел бы. Наверное, второе. Безумие вроде как лечится.
– Нет, не говори ничего, – хлопает Дробь ладонями по коленям. Наигранная веселость – защитная реакция. – А то я уже слышу, как ломается механизм, что вместо сердца качает кровь по венам. Не дай Атрос операционка слетит. Как же мы тебя починим? Я в робототехнике – ноль. Если тебе так хочется разобраться, давай начнем с истоков.
По ее тону он понимает, что Дробь собирается причинить себе еще немного боли. В лечебных целях, конечно же. Чтобы отрезвить мысли и вернуться на грешную землю, где нечего ждать кроме разочарований.
– Я весь внимание, моя прекрасная Дробь, – склоняет он голову, готовый к любым экспериментам.
– В какой момент ты решил, что любишь меня?
Уверенность Тинхе в том, что у него есть ответ на любой вопрос, подвергается проверке на прочность.
Когда он понял, что любит ее?
Память играет жестокую шутку. Кажется, все случилось давно. Странный набор чувств вмешивался в принятые им решения на протяжении всего времени их знакомства. Но Тинхе не влюбился в нее с первого взгляда. Они оба это знают. И не со второго.
Дробь смотрит сочувственно.
Тинхе глубоко задумывается.
Когда центром его вселенной стала обычная женщина?
В их первую встречу Враг не нашел ничего интересного в очередной Избранной, оказавшейся у запрещенного портала с зараженным миром. Сто сорок семь дробь два – номер на значке выглядел насмешкой забытых богов. У них уже была одна Избранная с похожей маркировкой, и чем все закончилось?
Дробь терялась на фоне Алисы – лучшего представителя своей породы, с кем Тинхе довелось познакомиться – и едва ли вызывала какие–то эмоции, кроме безразличия. Он ничего не нашел в ее внешности, не смог оценить остроту ума. На нее даже время не хотелось тратить. Она казалась достаточно простым экземпляром, чтобы доверить ее обработку другому менее опытному Страннику.
Что он к ней чувствовал? Немного жалости, как и к любой игрушке Центра. Глупое дитя жребия, верящее в мощь забытых богов, в свою исключительность, в предназначение, что дарует блага мира.
Ее выпуск полностью был перехвачен. Все сто сорок семь миров найдены. И ни в одном из их не было Дроби. Это Тинхе несколько взволновало. Он был весьма педантичен относительно Избранных. Они не должны теряться просто так. Или ее проглядели нерасторопные коллеги или кто–то занялся браконьерством.
Он искал ее, а она взяла и появилась в Лэйтарии.
Без вейоса. Не адаптированная. Как будто столица Золотой оси – проходной двор для игрушек богов!