Она достаточно весело взглянула на нас, особенно на Жанет. Но нас ждал сюрприз. Она взглянула на Дальквиста и сказала:
— Хэлло, Бак.
— Ты удивлена, Бэби?
— Нет. Я знала, что ты появишься, как только услышишь о том, что случилось.
— Вы знакомы? — спросил я.
— Да. — Дальквист не пошевелился, но он больше не казался мне таким низким, как раньше. — Как это случилось, Бэби?
Ее лицо не изменило выражения. Она утратила значительную часть своей улыбчивости, когда увидела Дальквиста. Она повернула голову направо, к нам, и указала на Джэда.
— Спроси его. Он знает больше, чем я.
— Мистер Андерсон? — Дальквист немедленно повернулся к Джэду. Он произнес это таким тоном, как будто задал вопрос и ждал ответа.
Если Джэд и возмутился, то он не показал этого.
— Все очень просто. Джой всегда любил заходить сюда после окончания смены…
Дальквист перевел взгляд на Барбару, и она кивнула:
— …до последнего дня. Той ночью он был очень пьян. Все время бормотал: «Это не тот способ. Нужно найти другие».
— Вы знаете, что это значит?
— Нет. Но он продолжал говорить это. Потом он окончательно опьянел и я отослал его домой в сопровождении пары парней, работавших вместе с ним.
— Это случилось, когда он дошел до дома? — спросил Дальквист.
— Он никогда больше не приходил домой, Бак, — сказала Барбара. — Я стала беспокоиться, но нигде не смогла его найти. Люди, с которыми он ушел отсюда, сказали, что он почувствовал себя лучше и оставил их…
— Проклятые дураки, — пробормотал Джэд. — Нельзя было оставлять его в таком состоянии.
— Его нашли на поверхности?
— На очистном заводу. Шлем был открыт. Он умер за пять-шесть часов до того, как его нашли. Здесь было проведено следствие, за тем столом, где сегодня сидел аль-Шамлан.
— Кто проводил следствие? — спросил Дальквист.
— Рода.
— Не понимаю, — сказал я.
— Нет, — Жанет поняла не больше моего. — Барбара, у тебя нет никакой идеи о причине смерти Джоя? Его ничего не беспокоило?
— Ничего. Он ничего мне не говорил. Он не был… Он не ссорился ни с кем. Я уверена, он не…
— Гм, — Дальквист покачал головой. — Что, эти дураки предположили самоубийство?
— Вы знаете, как это бывает, — сказал Джэд. — Если человек чем-то озабочен и бродит где-то на поверхности, это вполне может закончиться самоубийством. Хорнбиндер сказал, что мы будем помогать Барбаре, а затем мы проголосовали, что это был несчастный случай.
Дальквист вытащил из кармана бумагу.
— Конечно, он был прав. Хорнбиндер наверняка не знал, что все бывшие Хансеновские служащие получают страховой полис?
— Я не знал этого, — сказал я.
Жанет была более практична.
— И сколько это составляет?
— Я не знаю точно, — сказал Дальквист. — Сюда также входит кредитный счет. Барбара и ее дети получат на Марсе приличную сумму и смогут заплатить за свое проживание здесь. Барбара, ты не хочешь уехать?
— Не знаю, — сказала Барбара. — Дай мне подумать. Джой и я приехали сюда, отделавшись от большого количества людей. Я не хочу выглядеть как Рода, да и отсутствие городских толп, вот что мы оценили на Джефферсоне. Кроме того, независимость.
— Действительно, — сказал Дальквист, но по-видимому он был не согласен с ней. Внезапно мы поняли, что он уже обсуждал с Барбарой этот аргумент. Удивляюсь, когда он успел это.
— Жанет, что вы предлагаете делать? — спросила Барбара.
Жанет пожала плечами.
— Невежливый вопрос. Ролланд и я примем решение спустя много времени. Но никто из нас не будет одинок. — Она коснулась моей руки, лежащей на столе.
Когда она сказала это, мы сделали свой выбор. Мы имели прекрасное предложение для «Рогатки» и у нас прекрасно снаряженный экипаж. Это означало оттяжку встречи с платежной закладной и не особенно изменит наш образ жизни — но мы не будем принадлежать себе некоторое время. Мы никогда серьезно не обсуждали какие-либо другие предложения.
— Ты не будешь одинока, — сказал Дальквист Барбаре.
— Я знаю, Бак, — в голосе Барбары прозвучала тоскливая нотка. Они долго смотрели друг на друга, а потом мы начали обедать.
Я находился в своем офисе на борту «Рогатки». Со времени подписания контракта прошло тридцать часов, но я не знал, ни что я буду толкать, ни когда это будет. Все это было непонятно.