«Ладно, мне придется решить в какую сторону двигаться дальше, — подумал Марк, — и эти шпили впереди как бы намекают, что нужно идти к ним, но этот лес совершенно не внушает мне доверия, как, впрочем, и этот замок. В то же время нет никакого смысла идти вдоль леса в любую из сторон: он может простираться на многие километры и туда и обратно, тем более что степь ровная, никаких возвышенностей, за которыми можно было бы надеяться увидеть что-то еще. Все видно и так на несколько километров. Тоже самое с обратным путем ровно от леса. Что ж, придется идти через лес. По крайней мере, визуально есть этот силуэт с огоньком как цель, а значит уже проще. А раз есть огонек, значит есть и люди, и там я уже и выясню, куда я попал и как отсюда выбраться, но того факта, что нужно относиться ко всему с осторожностью, и более всего как раз к людям, это не отменяет».
Марк двинулся в сторону леса, постепенно успокаиваясь от внезапных обстоятельств, обрушившихся на его голову. Он подходил к лесу медленно, приглядываясь к его темным прогалам между деревьев, и думал о том, что вовремя сообразил не кричать на всю округу в поисках людей: пока что было целесообразно и правильно оценить обстановку вокруг и понять, где он, кого может встретить и чем это будет ему грозить.
Несмотря на свою некоторую невротичность и тревожность Марк обладал рациональным мышлением и в некоторые моменты мог трезво прикидывать ситуацию, не мечась, как буриданов осел между стогами сена, между различными крайностями, которые могут одинаково погубить того, кто действует необдуманно.
Юноша ступал мягко по траве, и когда до линии леса оставалось метров пятнадцать, убедившись, что все спокойно и нет ничего подозрительного, быстро покрыл это расстояние бегом до ближайшего к нему дерева. Прижавшись щекой к коре и ощущая запах древесины, приобняв ствол, Марк потихоньку выглянул и обошел его, вступая во владения леса. Он стал спиной прямо к дереву, придерживая его в качестве ориентира руками за спиной за покрытую мягким пушистым мхом кору, в то же время, как будто боясь, что дерево могло отбежать от него куда-то в сторону, открывая его незащищенную спину. Разум парня рисовал различные жуткие образы в мыслях, пока его глаза медленно привыкали к тьме леса. Марк скорчил гримасу и встряхнул головой, как бы отгоняя от себя эти наваждения, зная, что сейчас они обусловлены лишь древней генетикой человека, вложенной в него веками эволюции с первобытных времен. Тогда люди наделяли все предметы вокруг какой-то душой и силой, и теперь в голове парня проявлялись страхи десятков тысяч поколений перед неизвестным, таящимся во мраке глуши.
Постояв так с минуту, юноша вдохнул глубже, отпустил руками дерево, и как пловец, нырявший в морскую гладь, начал погружаться в чащу влажного леса. Марк тихо прошел шагов двадцать, стараясь не подавать никакого звука, следя за тем, на что наступает и обернулся. Ровные стволы деревьев стояли, как прутья решетки, на фоне более светлого луга и неба за ними. Юноша снова вздохнул — в его груди опять вздымались страх и тревога — и медленно пошел дальше вглубь.
Поначалу Марк старался идти бесшумно, следя за каждым своим шагом. Он периодически резко останавливался, то вглядываясь во тьму леса, то прислушиваясь к звукам вокруг, но после примерно часа такой выматывающей ходьбы, так ничего не услышав и не увидев, немного расслабился и пошел быстрее. В какой-то момент юноша поднял голову и посмотрел на пасмурное небо над кронами деревьев, которые закрывали его плотно лишь местами. Облака все также стремительно куда-то летели, создавая впечатление, что там наверху достаточно сильный ветер, внизу же был полный штиль. Парень видел примерно на тридцать шагов впереди себя. Кустарников было не так много в лесу, не превращая его в непролазные дебри, и передвигаться было относительно легко. Земля под ногами была немного рыхлой, устланной полотном из старых листьев и сухих веток.
Все это время ходьбы Марка не покидало странное ощущение неестественности этого леса (юноша, выросший в деревне, не раз бывал в лесу), все вроде бы как нормально, деревья, кустарники, листья, трава, но все это вокруг казалось каким-то мертвым. За время нахождения там он не заметил не то что бы какого-либо зверя, это уже сложно было сделать даже в лесу рядом с их деревней, но и никакой птицы, и даже насекомого, что и вовсе было странным моментом. И от всего этого парню становилось совсем не по себе.