Воздух предостерегающе засветился. Длинные остроконечные тени заплясали вокруг. Эльф повернулся, вскинув меч готовый драться, и лишь в последнее мгновение удержал руку.
— Ты слышишь меня, Аэнарион? — зловеще спросил спокойный голос, словно принесенный удушливым ветром с заброшенных окраин мира.
Напротив стоял Каледор, точнее, его образ — мерцающий полупрозрачный призрак, силой магии переброшенный через многие лиги. Аэнарион разглядывал бывшего друга. Самый могущественный маг в мире выглядел полумертвым. Тело его усохло, щеки ввалились, лицо напоминало череп. Лишь благодаря силе воли он сохранял внешнюю невозмутимость, но в глазах, утративших всякую схожесть с глазами любого эльфа, метался ужас.
— Ты там, Аэнарион? — Образ мигнул, и Аэнарион понял, что ему нужно лишь подождать, и тогда призрак исчезнет, когда развеется заклинание. Ему не хотелось говорить с тем, кто отвернулся от него, кто ушел от смерти, почувствовав, что Аэнарион ведет своих людей на погибель.
Эльф проглотил гневные слова и обуздал рвущуюся из груди злость. Когда сознание прояснялось, он понимал, что Каледор поступил правильно, выведя остатки их народа из-под тени меча, избавив горстку эльфов от судьбы, которую уготовил им Аэнарион.
И он отозвался:
— Я здесь, Каледор. Чего ты хочешь от меня?
— Мне нужна твоя помощь. Мы осаждены с суши и с моря.
Аэнарион горько рассмеялся:
— И теперь тебе нужна моя помощь! Ты отвернулся от меня, но не постеснялся обратиться за помощью, когда она тебе понадобилась!
Каледор медленно покачал головой, и Аэнарион разглядел, какая неимоверная усталость гложет мага. Каледор определенно дошел до точки, до предела — и держался сейчас на одной только силе воли.
— Я никогда не отворачивался от тебя, друг мой, я отвернулся лишь от той проклятой вещи, которую ты носишь, и от пути, на который ты встал.
— Это одно и то же. Я пошел по пути спасения нашего народа. По пути, которым ты из-за своей надменности следовать отказался.
— По некоторым дорогам лучше не ходить никогда, даже если иного способа избежать смерти нет. Твой путь приведет нас туда, где будет хуже, чем сейчас. Твой путь — поражение, просто другое. В конце наши враги в любом случае победят.
В глубине души — нет, в глубине глубины души — Аэнарион был согласен с собеседником, но гордость не позволяла эльфу признать свою глупость. Напротив, он дал волю горечи и гневу:
— Ты проклял меня, проклял до скончания времен, меня и все мое потомство. И ты еще смеешь просить меня о помощи?
— Я не проклинал тебя, Аэнарион. Ты сам проклял себя, взяв в руки этот клинок. Возможно, это случилось даже раньше. Знаю, ты всегда был избранником судьбы, а это тоже своего рода проклятье.
— Ну да, теперь, когда тебе нужна моя помощь, ты пытаешься переиначить собственные слова, превратить их в медоточивые речи.
Гнев исказил черты Каледора. Губы скривились в презрительной усмешке:
— Мир гибнет, а ты заботишься лишь о собственной гордости. Она для тебя важнее жизни — и твоей, и нашего народа. Ты не поможешь мне только из-за суровой правды, сказанной мной когда-то. Ты как ребенок, Аэнарион.
Аэнарион рассмеялся:
— Я не говорил, что не помогу тебе. Что от меня нужно?
— Есть лишь единственный способ спасти наш мир. Мы оба это знаем.
— Значит, ты намерен реализовать свой план, начать распевать заклинания и изгнать из мира магию?
— Я стремлюсь не к уничтожению волшбы, и тебе это известно.
— Морати говорит, что твои действия приведут именно к этому.
— Сомневаюсь, что твоя жена знает о путях магии больше, чем я.
— Так кто же сейчас обезумел от гордости, а, Каледор?
— Врата Древних открыты. Ветра магии врываются в них ураганом. Они несут энергию, изменяющую живых, превращающую их в мутантов и позволяющую демонам селиться здесь. Без этой энергии они вынуждены были бы покинуть наш мир — или умереть. Это правда. Мы сплели крепкую сеть заклятий для того, чтобы ловить эту энергию, перенаправлять ее, использовать в наших целях. И теперь осталось лишь активировать ее.
— Мы уже сто раз это обсуждали. Слишком многое может пойти не так.
— Мы вымираем, Аэнарион. Вскоре не останется никого кто противостоял бы Хаосу. Твой способ мы испробовали. И сегодня войска Хаоса гораздо сильнее, чем в тот день, когда ты прошел сквозь Пламя.