– Сколько вам потребуется времени? – спросил он.
Уэнтик подумал.
– До завтрашнего вечера. Может быть больше, не могу сказать с уверенностью.
Джексон протянул ему карту и сказал:
– Если пойдете этой дорогой, – он показал направление к холму, – то километра через полтора окажетесь возле одной из ваших главных дорог. На карте мы здесь. Эта дорога приведет вас в Лондон.
Уэнтик кивнул.
– Что-нибудь еще?
– Не думаю.
Джексон протянул руку, рукопожатие было неловким.
– Постарайтесь обернуться как можно скорее, – сказал Джексон. – Мы здесь на виду. Не хочу привлекать нежелательное внимание. – Он оглядел невзрачную растительность, такую непохожую на бразильскую.
– Удачи, доктор Уэнтик.
Уэнтик снова кивнул. Говорить было нечего. Он отвернулся и направился к главной дороге.
Он решил подняться на вершину холма. Склон был не очень крутым, усилия на подъем с лихвой окупятся широким видом с высоты холма. Уэнтик шел быстро, подсознательное разочарование двух последних дней спешило заявить о себе. Он должен действовать и чем скорее покончит с этим, тем лучше.
Склон стал немного круче, еще через несколько минут он достиг вершины холма.
Деревья в листве…
Открывшийся склон холма порос кустарником и деревьями. Резко контрастируя с той частью долины, откуда он только что пришел, изобилием зелени.
Тепло. Середина августа.
Уэнтик оглянулся и увидел Джексона, который стоял возле самолета. Расстояние до этого пожилого мужчины – два столетия. Для него английская сельская местность – анахронизм. Уэнтик осмотрел свою одежду: невыразительная серость хорошо облегающего фигуру материала. Или это я не на своем месте?
С вершины холма открывался вид на несколько километров во все стороны. Самолет Джексона к югу от него, за ним до горизонта яркое безоблачное небо. Эта долина совершенно не похожа на ту другую, с которой он свыкся в Бразилии; здесь все в зелени, она очень холмиста, испещрена множеством цветовых оттенков.
Он повернулся в ту сторону, где по словам Джексона пролегала дорога. Ландшафт был более ровным, склон холма совершенно пологим. Менее чем в километре вниз по склону стояла рощица, за ней тянулась ограда. Дальше было два или три обработанных поля и прямая линия деревьев, видимо, вдоль дороги.
Уэнтик стал спускаться.
На душе полегчало, по-английски спокойное послеполуденное время. Война, и Джексон, и его Бразилия внезапно отодвинулись куда-то невообразимо далеко. Он давно позабыл радость пешей прогулки налегке.
Менее чем за десять минут он вышел к дороге. Перебравшись через низенький деревянный забор, он спустился по зеленому откосу к обочине.
Движения на дороге не было.
Уэнтик стоял возле неожиданно безмолвной дороги, не соображая что ему делать. Он предполагал остановить попутную машину. Озадаченно постояв еще несколько секунд, он двинулся по обочине в сторону Лондона.
Почти тут же послышался шум мотора и Уэнтик остановился. С западной стороны приближалась направлявшаяся в Лондон машина. Он подождал, пока она покажется, вышел на середину дороги и замахал обеими руками.
Это был большой многоместный легковой автомобиль белого цвета, способный развивать скорость километров до ста двадцати в час, если не больше. Увидев Уэнтика, водитель сразу притормозил, и машина остановилась рядом с ним.
В ней было двое полицейских.
Оба выскочили из машины и подошли к нему. Внезапно его охватила непонятная тревога, когда он увидел, что на головах полицейских тяжелые металлические каски и они вооружены.
– Что вы здесь делаете? – спросил один из них.
– Пытаюсь добраться до Лондона, – ответил Уэнтик.
– Какого черта вам там надо?
Он ошалело огляделся. Что-то было не так.
– Я долго отсутствовал. Мне надо домой, – сказал он.
– Предъявите документы.
– Какие документы?
Полицейский схватил его за плечо.
– Удостоверение личности и разрешение на поездку.
– Я же сказал вам. Меня долго здесь не было. У меня нет никаких документов.
– Где вы были?
– В Америке, – ответил он не задумываясь.
Полицейские переглянулись.
– Америка подверглась бомбардировке, – сказал один из них.
Уэнтик снова огляделся. Что-то страшно ненормальное было в этом допросе на обочине неиспользуемой дороги в пустынной сельской местности.
Он сказал:
– Подождите, я все могу объяснить. Но я сейчас же должен попасть в Лондон. Можете вы взять меня с собой?
Полицейский медленно покачал головой.
– Лондон эвакуирован. Все дороги перекрыты.
– Эвакуирован? – недоверчиво повторил Уэнтик. – Куда?..
– В городе осталось совсем немного людей. Большинство из них так или иначе связано с правительством. И они живут в убежищах.
– Какое сегодня число? – спросил Уэнтик.
– 22-е августа, – ответил полицейский.
Вот оно искажение поля смещения…
– Но бомбардировка… – начал говорить Уэнтик.
– Мы знаем.
Внезапно из полицейской машины послышалось звучание зуммера и один из них пошел к ней. Он достал из салона переговорное устройство. Некоторое время слушал, потом положил аппарат обратно.
Второй смотрел в его сторону.
– Можете вы мне сказать, где моя семья?
– В каком районе Лондона вы жили?
– Хэмпстед.
Полицейский достал из нагрудного кармана буклет и стал листать его.
– Вероятно она в графстве Хартфордшир. Где точно, сказать не могу. За последнюю неделю эвакуированы все крупные британские города.
Вернулся второй полицейский и крепко взял Уэнтика за руку. Первому он сказал:
– Последний сигнал тревоги. У нас всего двадцать минут.
Уэнтик отчаянно рванул руку и помчался к откосу. Полицейский бросился за ним, но Уэнтик резко метнулся в сторону. Он забрался на откос и тяжело перевалился на другую сторону забора. Скатившись в высокую траву, он вскочил на ноги и побежал. Оба полицейских поднялись следом за ним, но даже не сделали попытку перелезть через забор.
Уэнтик бежал, не останавливаясь, пока не добрался до противоположного конца поля. Только там он остановился и оглянулся назад. Оба стража порядка наблюдали за ним. Увидев, что он остановился, они исчезли за откосом. Через несколько секунд заработал мотор.
Его рокот стал удаляться и через полминуты умолк вовсе.
Вокруг была полная тишина.
Уэнтик двинулся к холму, еле переставляя ноги. Лондон эвакуирован, как и все другие города. Джин где-то в Хартфордшире ждет вместе со всем остальным населением неизбежного прихода войны. А лето длится себе как ни в чем не бывало.
На вершине холма он остановился и посмотрел на расстилавшуюся от него к северу холмистую равнину. Затем повернулся в противоположную сторону, где его дожидался серебристый самолет.
Он стоял целых полчаса, пока из южной части долины не задул холодный февральский ветер, тогда как теплое августовское солнце продолжало согревать ему лицо и плечи. Из-за южного горизонта взметнулась ярчайшая вспышка света и следом за ней почти одновременно еще две справа и слева от него.
Минутой позже ревущий звук, подобный дальнему грому поздним осенним вечером, сотряс воздух и на какое-то мгновение вся местность, казалось, замерла. Грохот стих вовсе, а Уэнтик все следил за расползавшимися вдалеке по небу облаками, черными и высокими.
Он закрыл глаза и прислушался, ожидая нового удара грома.
Наступил вечер. Он сидел, прислонившись к стволу дерева, и смотрел на серебристый самолет в низине. Только когда солнце стало садиться, мужчина в ярко зеленой накидке подошел к люку и обвел взглядом небо, ставшее теперь темно-синим, исполосованным черным. Он постоял, долго вглядываясь в высь, затем поднялся внутрь.
Минутой позже самолет исчез.