Положение было скверное. Некоторые пытались встать на ноги, чтобы не сидеть в воде, другие вообще не могли пошевелиться. Среди них был и кочегар Томпсон с обожженными руками, и знаменитый теннисист Р. Норрис Уильяме. Течение уносило шлюпку А от места, где исчез «Титаник», и тех, кто способен был к ней подплыть, становилось все меньше. Наконец шлюпка, наполовину заполненная водой, которую ни у кого не было сил вычерпывать, начала дрейфовать в океане, имея на борту почти тридцать умиравших от переохлаждения людей.
В ту минуту, когда Гарольд Лоу заметил шлюпку А, положение ее «команды» было критическим. Аугуст Веннерстрем рассказывал позднее:
— Мы ничего не чувствовали. Когда мы хотели удостовериться, есть ли у нас еще ноги, нам приходилось ощупывать их в воде руками… Единственное движение мы делали тогда, когда кто-то, отказавшись от всех надежд, умирал, и мы тут же бросали его в море, чтобы для остальных было чуть побольше места и для облегчения шлюпки. К рассвету в живых остались только двенадцать человек, в том числе и миссис Роза Эббот. Когда же появилась шедшая под парусом шлюпка, мы вначале подумали, что это мираж, а поняв, что это не сон, стали звать на помощь.
Но Лоу уже заметил их. Не доходя примерно ста пятидесяти метров до шлюпки А, он четыре раза выстрелил из пистолета. Матросу Эвансу, стоявшему рядом, он объяснил, что это должно предостеречь желающих взять нашу шлюпку на абордаж, поскольку они могут перевернуть ее. Но в предостерегающих выстрелах не было необходимости. У двенадцати несчастных хватило сил только на то, чтобы перелезть в шлюпку № 14, да и то с посторонней помощью. В наполовину залитой водой складной шлюпке остались три трупа, прикрытые спасательными жилетами.
— Они действительно мертвы? — спросил Лоу. Кто-то ответил:
— Стопроцентно.
Гарольд Лоу рассказывал об этом так:
— Я оставил там три трупа. С моей стороны это можно расценить как жестокость, но я подумал: «Я здесь не для того, чтобы заботиться о мертвых, моя обязанность спасать живых, а не заниматься мертвецами». Люди в шлюпке сказали мне, что те, кого мы оставили, уже давно умерли.
Лоу был уверен, что шлюпка перевернется и затонет через несколько минут. Но он ошибся. Почти месяц спустя, 13 мая 1912 года, складную шлюпку А более чем в двухстах милях от места гибели «Титаника» обнаружило судно «Оушеник». В ней были три трупа — неизвестного матроса, неизвестного кочегара и человека в черном костюме, опознанного как мистер Т. Битти. Была найдена шуба Р. Н. Уильямса и кольцо Э. П. Линдела. По приказу капитана «Оушеника» мертвых зашили в холщовые мешки и погребли в море, а шлюпку потопили.
Пятый помощник Гарольд Г. Лоу хотя и поздно, но все же вернулся на помощь тонувшим, чтобы попытаться спасти хоть кого-нибудь. В отличие от него четвертый помощник Дж. Г. Боксхолл, командир шлюпки № 2, своим авторитетом для этого не воспользовался. Когда «Титаник» затонул и послышались крики и призывы о помощи, Боксхолл спросил сидевших в шлюпке, которая в ту минуту находилась примерно в полумиле от места катастрофы, должен ли он вернуться и попытаться кого-нибудь спасти. Женщины в шлюпке категорически запротестовали, и Боксхолл подчинился. Матрос первого класса Ф. Осман на слушаниях в Нью-Йорке сказал:
— Мы не пошли назад к месту гибели судна, поскольку все женщины были очень взволнованны. Мы отошли как можно дальше, чтобы женщины ничего не видели и не возникла паника… Никого из тонувших взять в шлюпку мы уже не могли. Это было невозможно. Максимум, что мы могли сделать, — это взять одного человека.
Утверждение Османа неубедительно, если принять во внимание действительность: шлюпка могла принять на борт 40 человек, а в ней было 26, то есть могли разместиться еще 14 человек. Нерешительность Боксхолла как командира оправдывает лишь то, что в шлюпке был всего один опытный матрос, два других члена шлюпочной команды — стюард и повар — в расчет не шли. Был еще один мужчина — пожилой господин восточного типа, но с ним вообще невозможно было договориться. Шлюпка, полная женщин и детей, действительно не шутка. Отправиться с ними к сотням находившихся в ужасном положении людей Боксхолл не решился.