— Мы находимся в самом разгаре войны, Калиен, — мягко сказал Файст. — Ты не подумала, что сейчас не самое лучшее время, чтобы раскрывать столь разжигающие вражду заявления?
— Нет, я…
— Тогда, ты просто наивна. Истина эти данные, как ты заявляешь, или нет — их раскрытие снова открыло раны раскола внутри кузницы — и между механикус и имперцами. Ты ослабила и разъединила нас перед лицом Архиврага. Мы можем проиграть. Мы можем не выжить.
— Но…
— Это был всего лишь старый документ, Калиен, — сказал Иган.
— Дополнение: он не был проверен, — сказал Имануал. — Старые документы полны лжи. Я знаю, я повидал их на своём веку. Они полны лжи.
— Это вы полны лжи! — заворчала она, отводя глаза. — Он был признан абсолютно подлинным. Никакой лжи, только истина!
— Ты обманула моё доверие, — сказал Файст.
Калиен прямо взглянула на него. Она горела уверенностью в собственной правоте, но в ней было что-то ещё — что-то, что начинало разрушать её вызывающий вид. Файст видел это в её глазах и дрожании губ.
— Мне плевать на вас, — сказала она, — Я сделал это во имя Деус Механикус. Я сделала это во имя нашего бога.
Имануал повернулся к Игану:
<Я услышал достаточно, Иган. Пресеките распространение данных. Сотрите их — с максимальной интенсивностью, если потребуется. Дайте указания магосам пробанди проследить за чисткой. Вычистите наш дом и прикажите скитариям подавить — силой, если придётся, — любое сопротивление. Я хочу, чтобы кузница и улей были приведены к спокойствию в течение часа, и…>
— Она действовала не одна, — тихо произнёс Файст.
— Что ты сказал, адепт? — спросил Иган.
Файст умолк. Он сидел на жёстком металлическом полу рядом с Калиен, спрятавшей лицо в ладонях.
— Она не справилась бы одна. Кто-то снабдил её средствами, способными украсть данные с моего рабочего стола. Кто-то использовал её.
— Адепт Файст, — сказал Иган, — это серьёзное обвинение.
Дверь позади них открылась, и в комнату вошёл магос Толемей, глава архивов. Его сопровождали четверо грозных воинов-скитариев под предводительством Энхорта, экзекутора-фециала Легио Темпестус.
<Адепт сеньорус, я хочу знать, что вы делаете с моим адептом>, — отрывисто прокантировал Толемей, указывая манипулятором на Калиен. — <Я не потерплю, чтобы на моих глазах притесняли моего подчинённого.>
Имануал устало поднял на него глаза:
<Это она, Толемей. Она та, кто запустил эту панику. Высказывание: как ты смеешь являться сюда, да ещё с моими скитариями?>
<С вашими скитариями?> — неприятно улыбнулся Толемей. Его кант звучал резко и грубо. — <Добро пожаловать к истине и будущему!>
Толемей подал знак. Скитарии по обе стороны от него подняли оружие и взяли на прицел адепта сеньорус.
— Ну, наконец-то, Толемей! — произнёс Иган.
1110
Во второй половине Дня Откровения погода переменилась, придя на помощь выбивающимся из сил властям. На главный улей обрушились грозовые ливни, вспенивая тёмно-серые небеса и превратив улицы верхних уровней в залитые водой зеркала.
Дождь лупил по каждой крыше и водостоку, по крытым переходам и башням. Он затопил все сточные жёлобы и сливные решётки, из-за чего вода хлынула обратно наверх из ливнеотводных каналов. Дождь падал на верхний улей и на нижний, и его пелена застила открытые пространства, даже Марсово поле и Кузнечный парк. Это было похоже на выражение горести, обрушившейся в этот день на Орест, как заметил один из магосов.
Сила и продолжительность ливня остановила и разогнала многие манифестации. Толпы на храмовых площадях рассосались: люди расходились или искали укрытия среди колоннад и в других крытых местах. Вода успокоила их рвение. Дождь погасил огонь в уличных бочках и загнал протестантов и мятежников под крыши и в нижние уровни улья. Войскам СПО и Магистратума, одетым в дождевики, удалось очистить многие кварталы и восстановить общественный порядок — по крайней мере временно.
Грозы не предсказывало ни одно метеорологическое сканирование, ни одно наблюдение за климатом. День должен был быть ясным и солнечным. Продвинутые комплексные климатографические системы улья дождь застал совершенно врасплох. Когда адепты и магосы Метеорологии сумели оторваться от горячих споров над Откровением достаточно надолго, то пришли к выводу, что несезонные ливневые грозы стали следствием причудливой атмосферной физики и химии, вызванной каким-то неведомым феноменом — к примеру, пыльной бурей в Астроблеме прошлой ночью или конденсацией сажи и частиц нефтехимического дыма, скопившегося над зоной боевых действий.