— Твой па уже назвал нам своё имя, девочка, — сказал он. — Его фамилия Ашлаг, значит ты — Келл Ашлаг, верно?
Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но вместо этого просто кивнула.
— Мне жаль вашего человека, — сказал Ашлаг. — Правда, жаль, солдат. Вы пришли нам на помощь, хоть и не обязаны были этого делать. То, что он сделал, было храбро. Мне жаль его, но моя бедная жена и мой сын…
Он склонил голову и вытер глаза грязным кулаком здоровой руки.
— Там были махины, — тихо произнесла девушка, — много махин. Там, в диких местах, куда ваши не заходят. Они напали на несколько поселений и сожгли их дотла.
— Продолжай, — ответил Варко.
— Когда поползли слухи, мы начали собираться в безопасном месте. Даже проспекторы и сборщики самородков, которые работают сами по себе, — все пришли. Был большой сход в Меновом Холме две ночи назад. Я никогда не видела столько людей сразу.
«Ты улей никогда не видела», — подумал Варко.
— Сотни людей, — сказала она, качая головой от самой даже мысли. — Были споры, потом мы голосовали по закону Проспекции.
— Голосовали?
— Община голосовала, — сказал Ашлаг. — Приняли решение, что Суэйн, мэр Менового Холма, свяжется с большим ульем от имени вассальных общин и обратится с просьбой о спасении.
Варко поднял брови. Местные, зовущие улей на помощь? Такого ещё не бывало.
— У мэра большого улья — у него ведь есть свои собственные махины? — спросил Ашлаг.
— Он не мэр… — презрительно начал Леопальд.
— Да, есть, — ответил Варко.
— Мы надеялись, что он пришлёт свои махины на помощь, — сказал Ашлаг.
— Он сейчас малость занят, — ответил Варко. — Улей в состоянии войны. На Орест вторгся враг.
— О, — отозвался Ашлаг, — это многое объясняет.
— Орест — это где? — спросила девушка.
— Это… — начал Варко, потом вздохнул и вместо ответа обратился к старику: — Что вы имели в виду: «многое объясняет»?
— Когда голосование закончилось, Суэйн попытался связаться с большим ульем через вокс-мачту Менового Холма, — объяснил Ашлаг. — Но каналы — они были все мертвы. Только… испорченный код. Суэйн пытался не один час, но так и не смог пробиться.
— А потом? — спросил Саген.
— Потом пришли махины, — сказала Келл Ашлаг.
— На рассвете. Как будто услышали наш зов, как будто они слушали Суэйна по воксу, — шмыгнул носом старик. — Они напали на Меновой Холм и стерли его с лица земли.
— И вы побежали? — спросил Варко.
— Да, солдат, мы побежали. Все, кто мог, бежали так, словно за нами гнались пылевые демоны. Они и были демонами, по-моему.
— Махины пошли за вами?
— Ты сам видел.
Сухой ветер шуршал пылью о борт «Кентавра». Варко посмотрел на восток. Весь день, там, на краю горизонта, медленно собиралась огромная чёрная полоса. Это была буря, но не такая пыльная буря, которую они перенесли. Это была масса грозовых облаков, напитанных влагой, которые собирались над зоной ульев. Ветер становился холоднее, и Варко уже чувствовал запах дождя.
— Сколько было махин? — спросил Траск.
Девушка посмотрела на водителя «Огнехода».
— Ты сказала, что было много махин, — сказал Траск. — Много — это сколько?
— Сколько много? — переспросила она. Пожала плечами: — Не знаю. Больше, чем я в жизни видела.
— А ты раньше когда-нибудь махину видела? — спросил Леопальд.
— Нет, — ответила она. — Я не это имела в виду. Там было много махин. Слухи шли отовсюду.
Варко поразмыслил над её словами. Главные силы махин Архиврага высадились в зоне ульев в начале войны. Он предположил, что они могли оставить позади резервный эшелон, чтобы зачистить Проспекцию и ждать наготове. Сколько же там махин? Дюжина, от силы? Для девушки, которая не видела раньше ни одной, это было бы явно много. Для девушки, которая жила столь замкнутой жизнью, что собрание из сотен людей для неё — чрезвычайное множество, это было бы явно много.
— Здесь где-нибудь можно найти укрытие? — спросил он.
Они похоронили жену и сына Ашлага и всё, что осталось от Гектона, в неглубоких могилах недалеко от дороги, а потом отправились на северо-запад, к гряде холмов, которые Ашлаг назвал Падунами. Он говорил, что знает старую стоянку проспекторов на полпути к перевалу.