Огромные ворота башни стояли открытыми, и выход на огромный, подсвеченный пандус был свободен. За пандусом, в сумерках рассвета лежал длинный путь мимо доводочных башен к вратам Антиума, а за ними — в царство войны.
Массивная сине-серебряная фигура «Тантамаунт Страйдекс» стояла в соседней башне. «Владыка войны» Темпестуса, который пойдёт с ними этим утром. Автоматические леса и опорные фермы убирались от верхней части его корпуса. «Тантамаунт» вернулся живым из рабочих поселений три дня назад — одна из немногих махин Темпестус, сумевших вернуться на перезаправку и перезарядку после первой фазы войны.
Позади него, в другой гигантской рокритовой яме воздух сверкал и трещал от сварочных лучей и резаков. Бригады кузницы приступили к ремонту «Никомах Игникс», чей разбитый труп принесли прошлой ночью тяжёлые лифтеры.
— Немало времени пройдёт, прежде чем «Игникс» пойдёт снова, — раздался голос у него за спиной.
Тарсес обернулся и оказался лицом к лицу с высоким мужчиной в кожаной форме модерати Темпестуса.
— Брейдел, модерати, «Тантамаунт Страйдекс», — представился мужчина, протягивая руку. — Я подумал, что нам стоит познакомиться.
Тарсес пожал руку.
— Зейн Тарсес. Я жду не дождусь выхода, Брейдел. Надеюсь, мы сможем причинить немного добра.
— Два «Владыки войны»? Мы потрясём до основания самый ад, дай нам полшанса. Я только надеюсь, что вы за нами поспеете.
Тарсес улыбнулся:
— Мы справимся. У Инвикты есть некоторый опыт.
Брейдел улыбнулся в ответ:
— У Инвикты? С Принцхорном в гнезде раки вы теперь, в общем-то, почётный Темпестус.
Тарсес дёрнул плечами:
— Возможно. Так вы вернулись целыми? Весь экипаж?
— Мой принцепс Терон привёл нас домой невредимыми. Нам повезло. Мы одержали несколько достойных побед, а потом вернулись на перезарядку.
— Как там снаружи?
Брейдел пожал плечами:
— Печально, а сейчас ещё хуже, могу себе представить. Я загружал боевые съёмки. Дорога из огня на всём пути от Гинекса до Старой Башни.
— Заваруха, согласен, но мне не терпится выбраться туда. Мы должны покончить с этим и сделать Орест безопасным местом.
— Согласен, без вопросов, — ответил Брейдел. — Омниссия будет приглядывать за нами.
— Император хранит, — машинально ответил Тарсес.
Брейдел пожал плечами:
— Ну да, и он тоже.
Предрассветный ветер трепал одежду. Они смотрели на «Никомах Игникс», закреплённый в стапелях башни; белое сияние сварки пульсировало огромными тенями на влажной стене.
— Все были мертвы, знаешь? — сказал Брейдел. — Все были мертвы, когда они добрались до него. Все, кроме модерати. Он сейчас в критическом состоянии в медике-один. Говорят, что рассудок к нему не вернётся никогда.
— Повреждён мозг?
— Ублюдки отстрелили ему штекеры с головы, — ответил Брейдел.
Тарсес невольно ощутил болезненность вокруг новых разъёмов на затылке. Они ещё не зажили, несмотря на трансплантацию быстроприживающихся тканей и синтетические покровные трубки.
Он повернулся к Брейделу:
— Полагаю, пора начинать, как ты считаешь? И спасибо за приложенные усилия для знакомства. Я оценил жест.
Брейдел кивнул:
— Модерати — это человеческое связующее звено. Если мы не будем прилагать усилия, тогда кто?
Они ещё раз пожали руки и сотворили знамение символа Механикус.
— Доброй охоты, модерати, — пожелал Брейдел.
— И тебе, модерати, — ответил Тарсес.
Брейдел ушёл по мосту, а Тарсес повернулся к «Доминатус Виктрикс». Он вдохнул напоследок полную грудь свежего воздуха и отправился к люку.
— Закручивайте болты и убирайте мост, — приказал он ожидающим бригадам сервиторов.
— Сию же секунду. Доброго пути, модерати, — ответил бригадир.
Пригнув голову, Тарсес взобрался в кокпит. Помещение очистили и отремонтировали. Пульты и настенные панели сияли ярко и живо активностью систем. Анил и Кальдер сидели пристёгнутыми в своих креслах, занимаясь предвыходными проверками по списку. В похожем на камеру кормовом отсеке, прилегающем к кокпиту, Тимон, их новый техножрец, проводил последние ритуалы умиротворения и принуждения. В воздухе пахло святым елеем и ладаном. Тарсес отметил свежезаменённую систему ауспика, блестящую и чистую по сравнению с потёртыми деталями инструментария мостика.