А еще непосредственно Иосифу Виссарионовичу были переданы (Олей лично переданы) предложения о поправках в Конституцию, сформированные в Особом Девятом управлении. Там народ в бурных обсуждениях не участвовал, в газеты предложения не посылал, а просто разок «пораскинул мозгами» за ужином, каждый высказал свое мнение — и Ольга все это «обобщила».
Обобщила, просчитала с финансовой и общеэкономической точки зрения, составила небольшой — страниц на двести — документик и положила его Сталину на стол. Судя по всему Сталин его прочитал: на следующий день летчики из Специального правительственного авиаотряда привезли в Москву Первого секретаря Заккрайкома ВКП(б), через пару дней в Москву прибыли остальные республиканские секретари и руководители республиканских отделов ОГПУ, затем в Москву потянулись секретари областей — в общем, было весело всем. А пятого декабря на внеочередном съезде Советов новую Конституцию приняли…
— И вот нахрена эту конституцию столько месяцев всей страной обсуждали? — задала риторический вопрос Света, когда все собрались на очередном праздновании Нового года. — Достаточно было Олю попросить ее быстренько написать и молча утвердить её на заседании Политбюро.
— Ты не понимаешь, это другое — Оля аж хрюкнула в тарелку, едва не вывалив салат на стол. — В стране — демократия, народ теперь абсолютно уверен, что именно этого он и хотел.
— А он не хотел?
— Хотел, хотел народ. Просто не совсем понимал, чего он хочет.
— Оль, а как ты Сталину-то наши идеи продала?
— Ничего я не продавала, он сам. Говорят, что Струмилин мои расчеты подтвердил, а Иосиф Виссарионович прекрасно понимает, что значит экономия в пять миллиардов для развития Союза. Да и насчет национального сепаратизма он изначально Ильича категорически не поддерживал, так что наши идеи в струю пришлись. Опять же, герб переделывать не надо, как было семь республик, так семь и осталось, новые ленточки на герб навешивать не нужно.
— Но ведь это не главное? — решила уточнить Света.
— Да. Главное — это то, что любые предприятия, созданные в республиках за счет союзного бюджета, теперь будут собственностью Союза и местные власти не вправе ими командовать и распоряжаться. И продукция этих предприятий будет союзной, республики её даже в свои достижения включить не имеют права, не говоря уже о том, что и распоряжаться ей не смогут. Теперь можно и делом там заняться, не обращая внимания на местных «верных ленинцев»…
Самолет Архангельского Ар-2 (он же «СБ») выпускался на двух заводах сразу — но произведенные там машины друг от друга заметно отличались. Те, которые делались в Москве, весили в пустом виде чуть меньше пяти тонн и на них стояли новые микулинские моторы, по тысяче с лишним сил. А те, которые делались в Верхнеудинске, весили всего лишь чуть больше трех тонн — то есть должны были столько весить с моторами, но так без моторов и стояли, причем стояли они не в далеком Забайкайле, а на минут третьем этаже четвертой секции Хранилища-13.
В Испанию были отправлены, понятное дело, самолеты московской постройки, и через месяц Архангельский получил орден Трудового Красного знамени, настолько успешно там проявила его машина. Валя, конечно, по этому поводу плевался — не потому, что орден Архангельский получил, а потому, что «так нужные стране самолеты отправили в сраную Испанию». Но бурчал он больше про себя — поскольку и специалистом по самолетам он не был, и потому что других дел у него было выше крыши. Прежде всего ему приходилось с невероятной скоростью «удовлетворять Васины хотелки», а тот пытался (впрочем, довольно успешно) реализовывать то, что придумал Валера.
Виталий Григорьевич приехал из-под Красноярска в Боровичи четвертого января тридцать седьмого года, и приехал «с хорошими новостями»:
— Нам почти удалось выполнить ваш план, мы изготовили уже больше ста пятидесяти тонн деталей. И вышли на ежесуточное производство даже чуть выше полутоны.
— Маловато будет, — несколько охладила его радость Аня, — через месяц после пуска у нас суточная потребность составит примерно семьсот двадцать пять килограммов. Но, мне кажется, вторую линию в Красноярске и без вас запустят, так что готовьтесь перебираться обратно.
— В Ленинград?
— Нахрен Ленинград когда есть прекрасный город Богородск. От него и до Павлова недалеко, и до Нижнего Новгорода.