— Да, это действительно… интересно.
— А Архангельский рапорт написал с просьбой перевести его в Боровичи…
— Думаете его отпустить? А что по этому поводу думает Андрей Николаевич? О том, что его первый зам уходить собрался?
— Скоростной бомбардировщик, который летает быстрее любого истребителя, нам нужен. А у Лукьяновой он его за год построит, так что мне мнение Туполева безразлично. Пусть Андрей Николаевич, как Ирина Владимировна говорит, сам что-то спроектирует. Он в принципе может, но зазнался и обленился — это я её слова передаю.
— Хорошо, мы пока согласимся с предложениями Девятого управления… А если у них что-то не выйдет… посмотрим.
— Ир, я, конечно, твою идею насчет авиационных КБ полностью поддерживаю, — начала Оля, когда пилотируемый Ирой самолет оторвался от взлетки Московского аэродрома, — конструкторов ты подобрала перспективных. Но остается вопрос: когда они под твоим руководством…
— Каким руководством? Разве что под присмотром…
— Да мне без разницы. Вот когда они обещанные самолеты спроектируют, то кто их выпускать-то будет? И где? Ведь судя по тому, что ты уже сотворить успела, нынешние авиазаводы сейчас такие машины вряд ли сумеют даже покрасить качественно.
— Я об этом тоже подумала. И решила, что нужно будет каждому из них выстроить по новому авиазаводу, как раз под эти самолеты и заточенные изначально.
— Просто блестящая идея! А на какие шиши четыре новых завода строить, ты не подумала?
— И об этом подумала… а что, Петруха тебе не доложил?
— О чём?
— О нашем новом предприятии в Швеции. Там уже человек двадцать работает, а всего будет, уже в апреле, правда в конце апреля, работать человек шестьдесят. Или даже семьдесят. И вот с выручки этой фабрики мы авиазаводы и выстроим.
— Что за фабрика?
— На самом деле это просто сборочный цех небольшой, тарное производство, на котором ящики деревянные собирают…
— Ты хочешь авиазавод выстроить на выручку с деревянной тары?
— Нет, ящики там делают чтобы основную продукцию упаковывать. А делать фабрика будет — то есть собирать из поставленных со второго экспериментального блоков — электрофоны. Ребятишки на нашей фабрике уже две неплохих модели придумали: хреновенький, который пойдет рублей по пятьдесят золотых, и получше — его будем толкать уже по паре сотен. Причем по паре сотен долларов.
— А покупатели об этих чудесах уже знают? Много ли найдется богатеньких буратин, желающих срочно нас осчастливить зарубежной копеечкой?
— Да овердофига найдется. Петруха, а точнее этот швед, который номинальный владелец фабрики, на открытии фирменного магазина в Стокгольме выставил двести штук дешевеньких и два десятка дорогих — и шведы всё раскупили за день! Ну, он запись организовал, причем не бесплатную — очередь на хреновый стоит двадцать крон, а на дорогой уже сто, и сейчас у него заказов на почти три тысячи девайсов. Это на третий день после открытия…
— Замечательно! А какова прибыль с одного девайса? Скажем, с дешевого?
— Я думаю, что рублей десять. И с дешевого, и с дорогого.
— И ты всерьез думаешь, что на эти гроши выстроишь четыре авиазавода? Да там и на вывеску нормальную на ворота…
— Оль, я, конечно, похожа на дуру, но арифметику еще не забыла. И прекрасно понимаю, что буржуи года за три-четыре сами наладят массовый выпуск электрофонов, причем еще дешевле наших. Но вот выпуск виниловых дисков им еще лет десять не наладить, а у нас себестоимость одного диска, продаваемого по десять крон, составляет меньше тридцати копеек, спасибо Ане. Электрофоны в драку-то разбирали не как шедевры деревянного зодчества, а когда услышали, как один диск почти полчаса играет. И как играет…
— Тогда понятно. А что на пластинках выпускать будем?
— Я пока примерно половину своей коллекции с компа на диски переписала, в основном классику. Ты знаешь, по сравнению с исполнителями нынешними записи двадцать первого века вообще сказочно звучат, а когда начнем и музыку нашу тиражировать…
— Какую «нашу»?
— Оль, попаданцы же должны, просто обязаны потырить то, что еще не написали — иначе зачем вообще попадать?
— А что будешь писать в графе «композитор»?
— Хех… то же, что и в титрах «Мстителей». Могу я и себе кусочек мировой славы отъесть?
— Кинорежиссер, авиаконструктор, архитектор, кутюрье… теперь еще и композитор… знаешь, а тебе идет!