Кивнув, я отъехал к стене зала, а к наставнику как раз вышед следующий кадет для проверки. Дальше все потянулось в том же режиме. Полчаса проверочного спарринга, потом подведение итогов и выдача советов.
И советы наставника почти всегда попадали в точку. Был виден его огромный опыт. К сожалению, в моем случае он оказался в полном пролете.
Я уже использовал Буйства, чтобы соответствовать уровню Цунами. Не все из своего арсенала, чтобы не спалиться, но даже скрытые карты были скорее как раз для разнообразия стиля, а не для повышения боевой мощи. Ну и, разумеется, кроме нитей я не мог ничего использовать.
Моим единственным преимуществом перед противниками того же уровня был запечатанный в Ане Ледник Найлы. Даже неполноценный, он давал мне примерно втрое больший запас Потока, чем был возможен для мужчины среднего телосложения.
Однако использовать всю эту энергию за раз я не мог. Ан с его уровнем Вихря на такое был не способен, да и мое тело вряд ли бы выдержало. Так что по сути Ледник был нужен практически только лишь для того, чтобы сражаться дольше остальных.
Это, конечно, могло стать большим преимуществом в бою на истощение. Но ирония была в том, что, если бы нашелся противник, с которым я мог вступить в противостояние выносливости, то есть если бы наши возможности оказались плюс-минус равны, куда логичнее было бы использовать слияние с Аном и одолеть его за несколько секунд.
А само слияние при этом нельзя было использовать дольше пары минут.
Был, правда, и еще один способ использования Ледника. Для создания яда Потока. Но его применять в «официальных» боях было точно никак нельзя. По крайней мере если я не хотел раскрыть Ана раньше времени.
После того, как через спарринг прошло четверо, меня и того кадета, что пришел вторым, вызвали снова, теперь мы должны были сражаться против наставника в паре. Благо, всего пятнадцать минут.
Потом мы сражались в тройках, четверках, шестерках… и в конце концов, когда за окнами уже снова стемнело, все двенадцать приставленных к этому наставнику новичков выступили против него всей толпой. Разумеется, снова без каких-либо реальных успехов.
В процессе мы делали перерывы на поесть, но к концу этого очень долгого дня я все равно уже чувствовал себя выжатым как лимон. Хорошо хотя бы, что такое не будет происходить каждый день.
Подобная тренировка нужна была для всесторонней проверки навыков боя кадетов-новичков и присуждения каждому из нас позиции внутри приставленной к наставнику дюжины.
Дальше такие тестирования будут происходить раз в месяц. Кадет, трижды подряд оказавшийся на последнем месте, отправлялся домой. Те, кто шесть раз подряд попадали в последнюю тройку, также отчислялись.
С другой стороны, за трехкратное попадание в первую тройку можно было получить знак отличия «перспективный» и кое-какие плюшки. А если удавалось шесть раз подряд удерживаться на первом месте, то присваивали знак отличия «выдающийся», к которому в комплекте шли и большая комната, и право частных занятий с наставником, и еще много чего приятного.
Я не показал всех своих возможностей, но вообще-то, с учетом уровня Цунами, на который я более чем тянул, я рассчитывал без труда занять первое место. Но не тут-то было.
Каким-то «удивительным» образом со мной в группе оказалось сразу шестеро кадетов из главной ветви, из которых четверо уже находился на уровне Цунами, а один даже находился на пороге сферы Буйства Стихий.
Это при том, что в целом соотношение представителей главной ветви к представителям побочных на стажировке составляло примерно 1:6. Может быть я и паранойил, но по-моему тут было очевидно вмешательство старейшин, пытавшихся таким образом ставить мне палки в колеса.
Так что в итоге я занял лишь третье место в группе. Далеко не худший результат, разумеется, но получение «выдающегося» знака автоматически оказалось отложено на месяц, что не могло не разочаровывать.
Впрочем, ладно. Дорогу осилит едущий.
В комнату, после финальной лекции наставника, ужина и душа я вернулся уже довольно поздно, в районе одиннадцатого часа. Лёг на узкую кровать в своей комнате, чувствуя, как моё тело дрожит от усталости.
Но, несмотря на физическую слабость, мой разум был ясен. Я закрыл глаза, и передо мной всплыли образы последних дней: холодные взгляды старейшин, насмешки других кадетов, напряжённая атмосфера центра стажировки.
Я не знал, что ждёт меня завтра. Но был уверен, что справлюсь со всем.
Я повернулся на бок, глядя на тусклый свет фонарей за окном. В комнате было тихо, только слышно моё ровное дыхание. Измотанный спаррингами, я быстро заснул.