Я остался один у догорающего костра, наблюдая, как его тень растворяется в ночи. В голове уже складывались возможные варианты развития событий, когда внезапно…
Сигнал тревоги врезался в ночь как нож в горло. Один резкий, протяжный гудок — и все, атмосферу расслабленного веселья как рукой сняло.
Опять? Я знал, что волны монстров находят в худшем случае раз в несколько дней. Однако вряд ли кто-то осмелился бы дать ложную тревогу.
Подскочил Архан и мы вместе поспешили к баракам за броней, когда на середине пути перед нами вырос командир.
— ЛЕЙРАН! — он выглядел максимально недовольным. — НЕ ЗНАЮ ЧТО ЗА ХЕРНЯ ТВОРИТСЯ! ОТПРАВЛЯЙСЯ НА СЕВЕРО-ЗАПАДНУЮ СТЕНУ! ВОЛНА НЕБОЛЬШАЯ, ТАК ЧТО СПРАВИМСЯ БЫСТРО, НО В НОЧИ И ПРИБУХНУВШИ СРАЖАТЬСЯ ТО ЕЩЕ УДОВОЛЬСТВИЕ, ТАК ЧТО НЕ ПОДВЕДИ!
Я кивнул и вскоре уже спешил в указанном направлении, чувствуя, как Архан бежит следом. Землю перед стенами освещали десятки прожекторов, но они не добивали достаточно далеко, чтобы можно было увидеть еще только подступающих тварей.
— Ты их чувствуешь? — Архан тяжело дыхнул на ухо.
Я не ответил. Потому что в этот момент грохнул залп артиллерии, взрывы которой выхватили из тьмы силуэты тварей. Их и правда было не так много, как в предыдущих волнах, так что были все шансы отстреляться, в прямом и переносном смыслах, быстро.
И хорошо, потому что после предыдущей атаки моя головная боль все еще не прошла. Активировал синхронизацию с Аном и начал распространять вокруг нити мицелия.
Поначалу все шло очень даже неплохо. Даже закралось подозрение, что волну удастся отразить, не открыв ворот. Но затем я вдруг понял, что трое из добравшихся до стены монстров чем-то неуловимо отличаются от остальных.
Они не были сильнее, уродливее или больше, но как будто бы действовали не по простым паттернам, а более аккуратно и продуманно. Может быть это было заблуждение, но я решил не рисковать и все-таки передал через нити сигнал готовности стоявшим за воротами бойцам.
А потом вдруг:
— Лейр!
Отчаянный крик Архана выдернул меня из синхронизации. Вот только все, что я успел — это повернуть голову в его сторону.
Облаченная в темный, сливающийся с ночью костюм, фигура, отбросила брата прочь, словно пушинку, прочь за стену, в толпу недобитых монстров, а через мгновение налетела на меня. Последним, что я запомнил, была резкая и острая боль в груди.
А потом мир погрузился во тьму.
Конец Второй Книги.
Глава 23
Сознание вернулось ко мне внезапно, как удар ножом между рёбер. Я открыл глаза — и ничего не увидел. Совсем. Ни бликов света, ни размытых силуэтов, только плотная, удушающая чернота, будто меня закопали заживо.
Я попытался пошевелить руками — тяжёлый металл впился в запястья, заставив кожу гореть. Наручники. Слишком тугие, чтобы провернуться, слишком массивные, чтобы сломать. Ноги… Ну, тут понятно.
Пол подо мной был неровным, покрытым липкой плёнкой — то ли кровь, то ли гниль. Воздух пах сыростью, железом и чем-то кислым, от чего першило в горле.
Где-то в отдалении скрипнула дверь, потом ещё одна, ближе. Шаги. Не один человек — двое, трое? Голоса, приглушённые, обрывистые.
— Ан?
Мысленно потянулся к связи — и тут же ощутил своего проводника. С Ананси все было в порядке.
Вообще, сложно было представить ситуацию, в которой энергетической форме жизни могло стать плохо. Пока я был жив, Ан в любом случае останется целехонек и максимум, что с ним может случиться — это рассеивание, но затем он почти сразу же вернется ко мне обратно.
Однако обстоятельства были настолько экстремальными, что мысль о потенциальном повреждении или даже гибели проводника пришла на ум как-то сама собой.
Хотел было вывести Ана наружу, чтобы в свете его тела хотя бы что-то разглядеть вокруг. Но тут вдруг услышал приближающиеся шаги. Пришлось затаиться.
Ложная тревога. Шаги приблизились, но потом начали удаляться. Значит, пока не за мной.
Хорошо. Плохо то, что я даже не понимал, сколько времени прошло с момента, как меня схватили. Часы? Дни?
Попробовал согнуть пальцы — левая рука слушалась, правая затекла от наручников. Медленно, чтобы не создать шума, провёл ладонью по полу. Камень, швы, следы чего-то засохшего… и вдруг — острый край. Осколок? Нет, слишком ровный. Возможно, кусок металла.
Я замер, когда шаги снова приблизились. На этот раз они остановились прямо за дверью.