Ан шевельнулся под рубашкой.
Настал его черед. Как же хорошо, что, в отличие от обычных пользователей Потока, мне никакие травмы и пытки не помешали бы использовать проводника. Правда, истощение и боль все-таки влияли на уровень контроля. Сейчас я бы даже Даргана не одолел, не то, что Мириа.
Маленькое белоснежное тельце выползло из-под воротника, пробежало по моей шее, остановилось на мгновение, будто оценивая ситуацию, а затем прыгнуло на стену.
Я прикрыл глаза, сосредоточившись на тонкой нити связи между нами.
Паук побежал по стене, внимательно изучая все трещинки и выщерблены. Остановился у самой большой, выпустил нить.
У меня не было в арсенале Буйств, которые помогли бы вот так просто рассечь камень, но можно было попытаться постепенно «пилить» породу тончайшей «проволокой». А добавление Буйства с эффектом цепкости, обычно использующегося для скалолазанья, должно было увеличить силу трения.
Вот только даже так было совершенно непонятно, как долго мне нужно было бы вот так подтачивать стенку. И через пару минут стало понятно, что этот план работает. Очень медленно, но работает.
— Хотя бы что-то… — Я закрыл глаза, пытаясь заглушить пульсацию в висках.
Ан продолжил методично работать. Прошло, по ощущениям, часа полтора.
В коридоре снова заскрипели шаги. Я резко сжал кулак — сигнал Ананси. Паук замер, скрыв свою энергию и став прозрачным.
— … а потом она говорит: «Да это же голимый фальшак!» — хриплый хохот.
— Ну и? — второй голос, вялый.
— Ну, я ей врежь по роже!
— Красава!
— Ну а то!
— О, это же того пацана!
Шаги приблизились, замерли у двери. Я притворился потерявшим сознание, разжав челюсти и откинув назад голову. Однако парочка пришла не по мою душу. Просто остановилась, щелкнула какой-то задвижкой и закрытые глаза уловили пробившийся сквозь смотровую щель луч света.
— А знаешь, что с этим будет?
— Откуда? Нам такое не говорили, не говорят и никогда не скажут. Если бы эта гребаная крепость не требовала столько внимания и ухода, нас бы сюда и вовсе не притащили.
— Ну, так-то да, но твой старшой ведь…
— Не говори о том, чего не знаешь! Может быть он до сих пор мой старшой только потому, что я не болтаю херни, об этом не думал?
— Ладно-ладно, извини. Просто интересно, зачем им мог понадобиться калека.
— Хрен его знает.
— Может быть у него самого спросим?
— Совсем сдурел?
— А что? Замки тут такие примитивные, что ключи по факту универсальные. Подергать посильнее — и откроется!
— Если ищешь оригинальный способ самоубиться — меня за собой не тащи. И вообще, им вроде как заинтересовалась верхушка, так что, возможно, он тут ненадолго.
— Ну вот, а говорил не болтаешь!
— Ой, пошел ты. Все, я валю. Хочешь с ним поболтать — вперед, только потом на меня даже не смотри.
Шаги одного начали удаляться. Второй, судя по всему, несколько секунд простоял в раздумьях, а потом захлопнул смотровое окошечко и побежал за товарищем.
— Эй! Ну погоди, я же просто пошутил!
Я снова остался один. Верхушка, да?
На следующий день, или по крайней мере после моего сна, меня снова вытащили из камеры и вернули в пыточную. На этот раз палач уже был более конкретен:
— Мы с тобой отлично повеселились, дружочек, — произнес он, снова берясь за кусачки. — Но начальство требует результатов. Так что, как бы мне ни хотелось продолжить с тобой играть, давай все-таки перейдем к делу. Меня интересует один простой вопрос: как ты можешь использовать Поток с искалеченными ногами?
Ну естественно. Мой богатый внутренний мир, похоже, никого в этом мире не интересует.
— Секретного ингредиента нет, — улыбнулся я, — достаточно просто поверить в себя и все получится!
— Еще хватает сил шутить? — ухмыльнулся в ответ палач. — Ничего, это ненадолго. А даже если надолго… мне же лучше, понимаешь?
— У тебя вроде как сроки, нет?
— Сроки, мой дорогой, — он сжал кусачками ноготь на левой, пока не тронутой руке, и начал плавно выдирать пластинку. — Это понятие растяжимое.
Общее истощение сделало меня куда менее стойким. Хотя раскрывать свои секреты я пока даже близко не был готов, стоически молчать уже не получалось.
Захрипев до рези в горле, я дождался, когда ублюдок закончит с первым ногтем.
— Давай проверим… — говорить нормально удавалось с большим трудом. — Что закончится быстрее: терпение мое или твоего начальства?
— Надеешься на что-то, да? — хмыкнул палач, откладывая кусачки. — На помощь? Спасение? Своих товарищей? Думаешь: «Мне больно, но все, что нужно — это лишь потерпеть. А когда меня отсюда вытащат, все сломанные кости и вырванные ногти рано или поздно восстановятся!»? Видел таких, и немало. Вы не сломаетесь, пока не поймете, что отказ от сотрудничества будет означать, что вся ваша дальнейшая жизнь, даже если она будет долгой, пройдет в отчаянии. Давай-ка попробуем кое-что.