— Понятно. Ну и последнее, что пришло на ум сходу. Что произошло в той крепости? Ты ведь явно почти что выкрал меня.
— Да, насчет этого… — он замялся. — В общем, веришь или нет, но я не врал. У меня и некоторых моих сторонников и правда были мысли тебя мирно завербовать. Однако лидер нашей ячейки был категорически против. Он собирался просто вытащить из тебя всю информацию, а потом убить, и плевать, что ты в будущем мог бы создать что-то даже более великое. Вот мы и решили тебя забрать и перевезти в Холодную Звезду, где Гаркот уже не сможет тебя достать.
— Как благородно, — фыркнул я. — Надеюсь, ты не думаешь, что я стану как-то отплачивать тебе за это?
Он промолчал.
— Ладно. Достаточно на сегодня. СПродолжим позже.
Я отодвинулся от Геуна, снова залепив ему рот кляпом.
Огонь потрескивал, выгрызая последние куски древесины. Я подбросил сухую ветку, наблюдая, как искры взмывают в небо.
Это было максимально рискованно: вот так разводить костер. Но я настолько устал и продрог, что, проснувшись где-то в районе рассвета, понял, что не способен даже сесть, и если прямо сейчас не согреюсь, то могу сдохнуть тут же на месте.
Пленник сидел напротив, его руки, опутанные паутиной, подрагивали от остаточной боли. В глазах, наблюдавших за тем, как тонкие нити-паутинки подбрасывают в огонь ветви, параллельно освежевывая тушку попавшегося в силок из тех же нитей кролика, читались недоумение, любопытство и страх.
— Королевство Холодной Звезды, — проговорил я, растягивая слова. — Что же мне с вами делать?
Мужчина напрягся, видимо ожидая новой волны пыток, но я обращался не лично к нему, а вообще к ситуации.
В голове крутились варианты действий.
Самым очевидным виделось вернуться в клан. За языка из Холодной Звезды, к тому же шпиона, меня бы точно неплохо вознаградили, причем и клан, и правительство.
Но это было слишком просто. Похищение, пытки, то, что я едва не сдох. Если все это ограничится простой благодарностью и какими-то преференциями, я буду крайне недоволен.
Раз уж все сложилось так, как сложилось, я должен был выжать из ситуации максимум. Пусть даже ради этого нужно было рискнуть жизнью еще раз.
В голове постепенно начал складываться план. Но для его осуществления мне нужно было больше информации. Куда больше.
Тень скользнула по дубовым панелям кабинета прежде, чем я успел появиться из-за портьеры. Клинок, обычно висевший над камином, уже свистел в воздухе, целясь мне в горло.
Я не стал уворачиваться. Лезвие остановилось в миллиметре от кожи, дрожа от напряжения.
— Ты мог бы просто постучаться, — голос отца звучал ровно, но в нем все равно чувствовалось волнение.
— Мог бы, — кивнул я. — Но так интереснее.
— Рад, что ты жив, — вздохнул отец, опуская меч. — Мне позавчера пришло письмо. Хорошо, что не поверил. Правда, выглядишь не очень. Что с тобой произошло?
— Долгая история, — отмахнулся я. — Сначала я бы предпочел помыться, поесть и встретиться со врачом. Если ты не против. Спасибо. Но о том, что я вернулся, говори только самым проверенным.
— Конечно, — кивнул отец, нажимая кнопку вызова своего личного секретаря.
Спустя три часа мы сидели друг напротив друга в его кабинете. Он с бокалом чего-то крепкого, явно настроенный на сложный диалог.
Я, в новой одежде и новом кресле, с рукой в чистом свежем гипсе и с пахнущей травами повязкой на груди. На найденные у Геуна деньги я сумел организовать себе анонимный прием у ветеринара в ближайшем городке, кое-какое тряпье и билет до столицы.
Но это, разумеется, не могло даже близко сравниться с тем, что можно было получить в особняке иф Регул.
Я рассказал все, что со мной произошло и все, что мне удалось узнать от Геуна, как говорится, мир его праху.
— Зря убил, — покачал головой отец на описании этого момента. — Из него еще можно было выудить столько полезного.
— Тащить его с собой до Поляриса по тихому было бы слишком, — вздохнул я. — А раскрывать себя я пока не хочу.
— И тут мы, наконец, подошли к главному, — хмыкнул отец. — Почему не хочешь?
— За то, что со мной произошло, должен ответить не один только Геун, — зло проговорил я.
Колокольчик над дверью книжной лавки в спальном районе звякнул слишком громко для такого тихого места. Я задержался на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку книжной лавки и, переступив порог собственными ногами, шагнул внутрь.
Запах старых переплетов, воска и чего-то металлического ударил в ноздри. Не книжный запах. Химический.