Но потом — близнецы.
Это было в крови Рагана. Из почти пятидесяти моих братьев и сестер близнецов и близняшек было больше, чем родившихся двойнями и тройнями.
Я представил, как Валгус хватается за голову, его глаза расширяются от ужаса. «Тупиковая ветвь эксперимента!» — должно быть, выкрикнул он.
А Пайра… она не могла допустить, чтобы ее мечта и ее труд пропали втуне.
Но было уже поздно. Слишком поздно. Мы с Арханом уже были слишком большими и попытка убить только одного из близнецов не увенчалась успехом. Я машинально провел ладонью по своим бесполезным ногам, чувствуя под пальцами жесткую ткань брюк.
Однако, похоже, эта ее попытка сработала неожиданно в плюс. Мы с Арханом родились в срок. Родились без особых талантов к контролю Потока и с двумя парализованными ногами из четырех. Но родились и выжили.
На этом мой интерес в расследовании гибели Пайры оказывался исчерпан. Мне было глубоко наплевать, кто убил эту женщину, никогда не бывшую и тем более после смерти не ставшую мне матерью.
Тем не менее, я понимал, что отец не успокоится, пока не докопается до истины. И после всего, через что мы прошли вместе, я просто не мог утаить от него этот лабораторный журнал.
Глава 18
— Вот, — я положил на стол отца злополучную папку.
Мой голос прозвучал неестественно громко в гробовой тишине кабинета.
— Что это? — Раган не торопился открывать ее.
— Прочти, я подожду. Потом обсудим.
Около часа я просидел в кресле, молча наблюдая за тем, как меняются выражения на его лице. Наконец, он закончил, закрыл папку, завязал тесемки, отодвинул в сторону.
— Какие твои выводы?
Я рассказал ему свою теорию, которая, даже если в чем-то и не сходилась с реальностью, глобально не могла быть неверной.
— Она пыталась… — он остановился, впервые за все годы, что я его знал, подбирая слова. — Зачем ей это было нужно?
— Неудовлетворенность судьбой жены главы побочной ветви, — начал перечислять я. — Абсурдная мечта вырастить гения среди гениев. Желание отомстить кому-то. Стремление стать первой. Ты знал ее куда лучше меня. Может быть что-то из сказанного, может быть несколько пунктов, может быть что-то еще.
— Думаю, — произнес Раган после долгой паузы, — она просто боялась.
Я не удержался от саркастичной ухмылки.
— Чего?
— Того, что ее дети закончат жизнь в посредственности и безызвестности.
— Думаю, этого так или иначе боится любой родитель, — нахмурился я. — Но это не значит…
— Я ее не оправдываю! — оборвал меня отец. — Даже самые благие стремления могут привести человека на самое дно. Просто сам хочу понять.
— Что дальше? Мотив ее убийства теперь тоже ясен. В ночь налета, должно быть, теневики пытались остановить ее, поскольку понимали, что даже успешное введение меня в кому вызовет у тебя слишком много вопросов и ты начнешь копать под Пайру. А когда ее нашли и она рассказала, что ты поймал ее с поличным, убийство стало самым простым способом обрубить концы.
Раган кивнул.
— Осталось найти того, кто убил ее.
— Тебе нужен конкретный человек?
— Да, — кивнул Раган. — Вдобавок ко всей этой чертовой организации.
— Тогда будем ловить, — пожал я плечами. — Допрашивать. Пока не найдем того, кто знает. Папку, если тебе больше не нужна, лучше сожги.
Раган не ответил.
Дверь закрылась за мной с глухим стуком. В коридоре воздух был прохладнее, легче. Я сделал глубокий вдох, ощущая, как легкие наполняются, как сердце бьется чуть быстрее обычного. На языке стоял привкус железа — я слишком сильно сжимал зубы.
Да. Мы будем ловить их, пытать, выбивать информацию, находить компромат. Дойдем до самих Теней и прижучим и их. Они зашли слишком далеко, чтобы совесть позволила мне остановиться.
###
Тренировочный зал Центра стажировки был пуст в этот поздний час. Голубоватый свет ламп мерцал на стенах, отбрасывая дрожащие тени от десятков манекенов, расставленных по периметру.
Я стоял в центре, а передо мной в воздухе застыла тончайшая нить Ана — серебристая, почти невидимая, лишь слегка искрящаяся в отблесках света.
— Еще раз, — пробормотал я себе под нос, фокусируясь на манекене в двадцати шагах.
На плече манекена сидел сам Ананси. Его задачей было хаотично перемещать манекен по плацу, имитируя движение противника в бою.
Нить дрогнула, затем со свистом рассекла воздух, двигаясь на огромной скорости, точно поразив манекен в место, где у живого противника находилась бы сонная артерия. Я уже собирался послать вторую нить, когда дверь в зал с грохотом распахнулась, ударившись о каменную стену.