Многие вриксы в Калдараке находились вне своих жилищ. Кто-то болтал, кто-то занимался утренними делами, а кто-то нежился на солнышке, и все это в то время, как малыши играли, чей щебет и трели были такими же приятными, как пение птиц.
Лейси краем глаза взглянула на Ахмью.
— Кто?
Ахмья рассмеялась.
— Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.
Рыжеволосая женщина сморщила веснушчатый нос.
— Телок терпеть не может находиться рядом со мной, и это чувство взаимно. Он груб, задумчив и нетерпелив. И еще он ведет себя так, как будто от меня неприятно пахнет, когда я рядом с ним, что случается нечасто, поскольку он, кажется, избегает меня, насколько это возможно. Было приятно не чувствовать себя обузой, пока его не было.
— Вау. Я и не подозревала, что он так себя ведет по отношению к тебе.
— За исключением Кетана, Уркота, Рекоша и Ансет, он, похоже, не стремится заводить друзей. Он терпимо относится к Коулу. Реально? Коул? Но он не может даже находиться рядом со мной? — Лейси остановила Ахмью и высоко подняла руку, обнажив длинный грубый розовый шрам, идущий по внутренней стороне бицепса до локтя. — От меня так воняет?
Ахмья отпрянула.
— Что?
— Понюхай меня. От меня воняет?
— Ты серьезно?
— Ты даже не представляешь, в какое неловкое положение он меня ставит из-за этого, — Лейси придвинулась ближе. — Давай, Ахмья, иди сюда и понюхай.
Ахмья рассмеялась и покачала головой, прежде чем наклонилась к подмышке Лейси и принюхалась. Она не почувствовала ничего отталкивающего. Все, что можно было уловить, — это легкие цветочные нотки домашнего дезодоранта, который придумала Лейси, и нотка пота, что было совершенно нормально для человека.
Ахмья выпрямилась.
— Для меня ты прекрасно пахнешь.
— Видишь! — Лейси опустила руку. — Он просто злой.
— Он всегда был довольно суровым. Я бы не позволила ему доставать тебя, — Ахмья посмотрела вперед, на следующую платформу, и увидела группу Терновых Черепов возле одного из главных мостов, ведущих из Калдарака. — Нам следует поторопиться, чтобы не заставлять их ждать.
Лейси поправила лямку рюкзака на плече и ступила на мост.
— Да, ты права. Давай станем единым целым с природой.
Ахмья усмехнулась и ухватилась за веревочный поручень.
— Разве мы еще не достигли этого?
— Ахмья! — позвал Рекош сзади.
У нее перехватило дыхание. Остановившись одной ногой на мосту, она обернулась и увидела, что он быстро направляется к ней. Тепло окутало ее, прогоняя легкий утренний холодок, и живот затрепетал при виде него.
Терновые Черепа Калдарака были крупными вриксами широкоплечего телосложения. Кетан, Рекош и другие вриксы из Такарала были теневыми охотниками, чьи тела, как правило, были более стройными и грациозными, но не менее сильными. Но даже среди них Рекош был особенно гибким и элегантным. Из всех самцов-вриксов он уступал по росту только Кетану, а его конечности были длинными и стройными.
Она слышала, что для описания его использовали слово «худощавый», но для Ахмьи это означало хрупкость, которая ему совсем не подходила. Его плечи были широкими и сильными, под шкурой перекатывались твердые мускулы. Она видела, как Рекош сражается. В нем чувствовалась несказанная сила и свирепость, которые должны были бы напугать ее. И все же он не проявил к ней ничего, кроме нежности.
Лучи света, пробивающиеся сквозь кроны деревьев, выделяли уникальные алые отметины на головном гребне, запястьях и суставах ног и освещали красно-белые пряди в черных волосах, заплетенных в косу. Там, на Земле, этот оттенок красного означал опасность. Он был того же цвета, что и отметина на брюшке черной вдовы, которая была первой, о чем подумала Ахмья, когда встретила Рекоша.
Но этот цвет стал значить гораздо больше. Он стал символом безопасности, комфорта и заботы.
Рекош остановился в нескольких шагах от Ахмьи, подергивая жвалами. Его взгляд метнулся от нее к Терновым Черепам на другой стороне моста.
— Ты идешь?
Ахмья протянула руку и поймала пряди волос, упавшие ей на лицо из-за ветра, заправляя их за ухо.
— Мы поможем собирать еду и искать травы. И я еще хочу немного исследовать окрестности.
Глаза Рекоша расширились, и низкий, несчастный звук вырвался из его груди.
— Ты пойдешь только с ними? Других нет?
И Лейси, и Ахмья повернули головы в сторону ожидавших их Терновых Черепов. Гарахк возглавлял отряд, который состоял из нескольких самцов-охотников.
Бровь Ахмьи наморщилась.
— Эм… да?
— Недостаточно, чтобы защитить тебя, ви’кейши.
Ее глаза расширились, а трепет в животе усилился.
Лейси усмехнулась.
— Это сколько неприятностей может навлечь на себя Ахмья, чтобы четырнадцати бугаев-вриксов было недостаточно для защиты?
Рекош моргнул, наклонив голову.
— Что такое бугай?
Лейси размяла руки.
— Большой, сильный, мускулистый.
Он фыркнул.
— Я сильный.
— Но ты не бугай.
Рекош прищурил свои багровые глаза.
— Мне не нужно быть бугай, чтобы защитить Ахмью.
Лейси усмехнулась.
— Что ж, если тебе от этого станет легче, можешь присоединиться к нам. В любом случае, нам не помешал бы переводчик.
Рекош выпрямился, его жвалы приподнялись в варианте улыбки вриксов, когда он кивнул.
— Да. Я пойду. Скажи Гарахку подождать.
— Подождать? — спросила Ахмья.
Отступив назад, Рекош махнул в сторону своего логова.
— Я соберу вещи.
— О! Точно.
Он вытянул переднюю ногу и провел ею по ее голой икре, отчего ее кожу начало покалывать.
— Подожди меня, немного.
Ахмья улыбнулась.
— Я подожду.
Даже когда Рекош убрал ногу, она все еще чувствовала его прикосновение. Все еще ощущала касание мягких, крошечных волосков к своей коже.
— Мы подождем, — Лейси потянула сзади за узел топа Ахмьи. — Идем.
Женщины продолжили путь по мосту, чтобы присоединиться к Терновым Черепам, которые весело поприветствовали их на смеси языка вриксов и английского. Никто из Терновых Черепов не мог вести беседу на человеческом языке, но большинство из них выучили «привет» и использовали его с неподдельным энтузиазмом. Чувство общности в этом месте, даже с существующими языковыми барьерами, было непохоже ни на что, что Ахмья испытывала до того, как покинула Землю. Терновые Черепа были добры и помогали. Иногда они поддразнивали друг друга, но в их шутках всегда было добродушие.
— Ах, Лейси, Ахнья, — сказал Гарахк, когда женщины подошли к нему. Хотя Налаки, по сути, была королевой Калдарака, Гарахк считался самостоятельным лидером. Его сострадательность и понимание, вероятно, были единственной причиной, по которой Ахмья и ее спутники пережили путешествие, спасаясь от королевы Зурваши. — Мы… идти?
Ахмья улыбнулась. Гарахк был большим и коренастым, с твердыми шипастыми выступами на голове и плечах и черными пятнами, разбросанными по белоснежной шкуре. И все же, несмотря на его устрашающую внешность, дружелюбное поведение и естественная теплота всегда успокаивали ее. Он очень плохо говорил по-английски, но приложил усилия, чтобы научиться, и это много значило для людей.
— Рекош’ур икар, э-э… — Ахмья махнула рукой в сторону платформы, — аккан. Он попросил нас подождать его.
— Ит райатал'ал саавикс? — спросил Гарахк. — Рекош идти?
Улыбнувшись еще шире, Ахмья кивнула. Она взялась за лямку рюкзака и сняла его с плеча.
— Он собирает вещи.
— Рекош’аль саавикс саал тавит, — объявил Терновый Череп своим товарищам, которые с волнением откликнулись.
Несмотря на то, что диалект Терновых Черепов немного отличался от диалекта теневых охотников — и, следовательно, ей было труднее понять его, — она разобрала его слова.