Отец поднял бокал с вином, и все присутствующие сделали то же самое.
- Во славу Короля! – в унисон со всеми громко крикнула я, сделав небольшой глоток красной настойки.
Зал наполнился возгласами и аплодисментами, и лишь чужестранцы молча наблюдали за происходящим. Как только отец опустился на своё место, появилась вереница слуг с разными яствами на подносах, и невероятный запах блюд перебил приторный аромат цветов. Мысли о еде заполнили голову, и беспокойство по поводу голубых глаз, постоянно появлявшихся в поле моего зрения, тут же отступило.
Вновь заиграла тихая музыка, пир начался.
Пока гости наслаждались блюдами самых лучших королевских поваров, в центре зала проходили представления. Красивые женщины в изящных платьях извивались под ритмичную музыку, певцы заполняли своими невероятными голосами всё пространство, даже несколько актёров сыграли сценки в честь праздника Вознесения.
Я так объелась, что, кажется, слышала, как трещал по швам корсет, но всё же продолжала наслаждаться настойкой и кислым виноградом. Слабый алкоголь сделал своё дело: щёки пылали, улыбка с лица даже не собиралась сходить.
Одна из главных традиций праздника: подарки. Семьи аристократов по очереди дожидались момента и подходили к членам королевской семьи. В основном внимание уделяли Королю, иногда Королеве, а порой и мне что-нибудь перепадало. В знак уважения и благодарности за пир, в основном преподносили драгоценности, одежду, а так же сделанные своими руками картины или изобретения.
Когда основная часть развлечений подошла к концу, а еда практически улеглась в моём животе, начались танцы. Зал заполнили кружащиеся под размеренную музыку парочки, и даже Анну, мою фрейлину, пригласили на танец. Ева с завистью проводила взглядом радостную подругу, но жаловаться на несправедливость судьбы не стала.
Спустя некоторое время, когда графин с настойкой практически опустел, а тарелки с вкусностями больше не привлекали, краем глаза я заметила две фигуры, направляющиеся прямо к нашему столу. Оторвавшись от бесед с фрейлинами, я взглянула на чужестранцев, остановившихся напротив Короля.
- Ваше Величество, - Принц в своей сверкающей золотой маске заложил левую руку за спину, немного склонился. – Мне очень неловко из-за того, что мы не приготовили никаких подарков.
- Ничего страшного, - Король учтиво улыбнулся. – Вы же не знали о наших традициях, как я могу упрекать Вас.
- Позвольте же хоть немного загладить свою вину, - голос Принца Эдана звучал скорее формально, нежели мужчина действительно испытывал неловкость, - и пригласить Королеву и Принцессу на танец. Я уже поговорил с музыкантами и попросил их сыграть хотя бы нечто похожее на нашу музыку. Мы с радостью покажем парный танец, популярный в нашем Королевстве.
- О, если никто не против, я очень хотел бы взглянуть на это.
Танец с Виллом, с тем, кто вчера выбил меня из равновесия и с чьим взглядом я последние часы искала встреч, пугал…
Матушка улыбнулась и встала из-за стола.
- Астория.
Я кивнула, с трудом совладала с пышным подолом красного платья, и поднялась на ноги. Ева шепнула слова удачи, но я уже не слышала её. Настойка ударила в голову, стоило мне сделать несколько шагов вдоль стола, щёки запылали. Король несколько раз громко хлопнул в ладоши, музыка смолкла, заставляя танцующих освободить центр зала.
- Принцесса, - Вилл заложил левую руку за спину, немного склонился. – Позвольте пригласить Вас на танец зверя.
Он протянул руку, и я как завороженная из-за его бархатного голоса вложила в неё свою ладонь. Горячие пальцы обожгли, мысли зацепились за слова о танце зверя, но расспрашивать подробности было не к месту. Под пристальными взглядами присутствующих мы медленно прошли в центр зала, вслед за мной изящно проследовали Королева и Принц Эдан.
Мы не успели остановиться: резко заиграла громкая будоражащая музыка, и Вилл дёрнул меня к себе, решительно сжимая рукой талию. Я хорошо умела танцевать, но сейчас словно растерялась. Глаза в глаза, как голубое пламя они обожгли всё моё нутро и заставили оцепенеть. Я как податливая кукла дёрнулась в сторону, следуя за каждым властным движением Вилла, словно нити кукловода заставляли меня выворачиваться наизнанку.
Резкая, громкая, пугающая музыка, она больше подходила для войны, нежели для праздника Вознесения. Меня бросало из стороны в сторону, я изгибалась и практически ломалась в руках Вилла, но его глаза всё время были передо мной.