Он посмотрел на часы, приближалось времяобязательного сеанса еженедельной терапии у доктора Филипса. Этого деловитого старикашку, Джек знал уже давно. Эдгар Филипс наблюдал его после неблагопристойной беседы с окружающими предметами в повышенных тонах на прошлой работе, после которой, Джек, из-за постановления суда был вынужден посещать психиатра для восстановления своей профпригодности.
На улице все еще лил промозглый дождь. Джека обдало запахом свежих блинчиков, когда он повернул голову и увидел летящую на встречу Марию. В какой-то степени она привлекала его. Глядя на нее, Джеку становилось тепло и спокойно на душе, но ровно до тех пор, пока он снова не начинал видеть в ней обнаженное, испуганное человеческое существо, такое же как и остальная часть городской плоти.
- Вот твои блинчики, дорогуша. – сказала Мария, поставив тарелку на стол.- Очень жаль, что сегодня не получится встретиться, надеюсь в следующий раз ты найдешь для меня время. – она подмигнула и опять скрылась за углом.
Джек поблагодарил Марию, и расправившись с десертом, вышел на улицу на встречу ледяному ветру.
Глава 5
Тик-так…Тик-так…Тик-так
Просторная светлая комната ожидания доктора Филипса была наполнена глухим стуком массивных деревянных часов, имевших антураж девятнадцатого века. Окружение создавало атмосферу спокойствия и непоколебимости, белоснежный свод стен был заставлен цветущей зеленью, благоухающей бодрящей свежестью по всему окружающему пространству.
Джек развалился на мягком кожаном диване и уставился на китайскую гравюру, походившую на нелепые детские каракули, нарисованные карандашом. Слева от нее висело распятие с бедолагой Иисусом во главе, который грустно уставился куда-то в пустоту. “Очередное воплощение человеческой глупости” – пронеслось в голове у Джека. Каждый человек выбирает себе идол что бы ему непоколебимо поклоняться, даже не подозревая, что тот был создан для управления тупой человеческой массой.
Джек никогда не отличался особой тягой к религии, напротив, любое ее проявления вызывало у него специфичное негодование. Порой он даже хотел бы верить, что бы многим облегчить себе жизнь и тупо следовать давно протоптанным путем, служениянепогрешимому божеству. Но каждый человек сам определяет какой предел правды он готов перенести и Джек, взвалив на себя неподъёмную ношу истины, расплачивается за это уже не один десяток лет. Убив в своей душе бога, человек не может больше рассчитывать на его защиту от тревог бренного мира. Один раз обратившись к истине он отказывается от душевного равновесия и обращает жизнь к вечному поиску своего смысла, который каждый определяет для себя сам. Но в конечном итоге, осознав, что каждый смысл завершается там, где начинается абсолютное небытие, из которого человек прибыл в этот мир, и в который попадет в конце, человек обретает смирение и покорность, непоколебимо, плывя по течению жизни.
Раздался продолговатый звонок и секретарша доктора Филипса – уродливая старушка, поглотившая не один десяток детей - миссис Нильсон, пригласила мистера Сапковски в приемную.
-Добрый день, мистер Сапковски, рада видеть вас в стенах нашего славного заведения для “психически неполноценных” людей – сказала миссис Нильсон, выдавливая из себя натянутую улыбку, которую обычно показывают маленьким детям, что бы те успокоились.
Миссис Нильсон любила называть клиентов мистера Филипса “психически неполноценными”, так как по ее мнению это звучало не так обидно и придавало им надежду “психически дополниться”и занять свою ячейку в обществе.
- Надеюсь сегодняшний сеанс душевного оздоровления прогонит маленького Иуду из вашей головушки – засюсюкала она, разбрызгивая слюну по всему помещению.
“Меня сейчас стошнит…” - подумал про себя Джек, попытавшись изобразить подобие улыбки, но получилось что-то неважное и он поспешил побыстрее пройти в кабинет.
Джек попал в просторную светлую комнату с вычурно синими полосками на стенах , огромным книжным шкафом, битком набитым книгами по:психологии, философии, медицине и психотерапии. По середине помещения расположился массивный дубовый стол с узорчатыми ножками за которым сидел, уткнувшись в записи не большого ростастарик – доктор Филипс. В центре стола уютно расположился блестящий толстячек Будда, отражая лысиной падающий на него свет. Доктор был одет вбежевый кардиган с ярко желтыми пуговицами и накрахмаленную белоснежную рубаху в голубую клетку. Филипс бегал глазами по закорючкам на бумаге, похоже так увлекшись, что не замечал ничего вокруг себя. Он только изредка одобрительно покачивал головой, поглаживая свою окладистую седую бороду. Джек стоял не издавая никаких звуков ровно до тех пор пока доктор не спустил очки, закрепленные на веревочке, и не бросил взгляд в сторону двери, где находился Джек. Его морщинистое лицо разгладилось, иозарилось добродушной улыбкой.