Скоро снова был канун праздника урожая, и айнур радовались, собираясь за длинными накрытыми столами. Мелькор, повинуясь общему настрою, отложил молот и отправился вслед за ними, но уже близ пиршественного стола Манвэ остановил его вновь. — Тебе негоже портить собою пир и добрый настрой айнур и валар, а потому, брат, покажи смирение и останься трудиться при мастерских,— улыбнулся он. — Да и за огнем в кузнице нужно следить... Мелькор и без того не особенно любил шумные празднества, а потому, поклонившись, удалился, хотя внутри у него все кипело от гнева; гнев этот он сперва вымещал на булыжниках, которые дробил в мелкий щебень, а потом, утомившись, отбросил молот и сел на сложенные стопой доски в отдаленном углу мастерской, и задремал. В это время на празднике урожая собрались все валар и айнур, включая даже Намо и Тулкаса. Последний сел рядом с Королем Арды и осведомился: — Правда ли, Манвэ, что ты решился освободить заточенного за грань мира Врага? Манвэ не без гордости кивнул. — Да, и он усердно работает под присмотром Аулэ. — И сейчас он там? Тулкас, не дожидаясь ответа, поднялся, Манвэ занервничал, ожидая, что тот отправился, чтобы вновь выместить на Враге весь свой гнев, но догонять его не стал. Мелькор же сидел в отдалённом углу мастерской и впервые за много лет задрожал, услышав грозную поступь Тулкаса. Тот узрел давнего врага и ахнул: — Ты здесь?! — было непонятно, в ярости он или удивлён, а затем Мелькор почувствовал, как его подхватили на плечо и поволокли. Тулкас вынес его в сад, к остальным и грубо посадил на лавку. — Почему он там? — вдруг спросил силач. — Это приказ Манвэ, — ответил кто-то из подмастерьев. — Я это знаю, — фыркнул Тулкас, — почему он там, а вы здесь? — и с этими словами он подвинул к Мелькору тарелку с фруктами. Тот под пристальным взглядом взял кусочек, а в душе поклялся не забыть этого. Отвращения Тулкас не испытывал, как впрочем и шока. Принял ситуацию как есть, и только в конце пира вдруг спросил: — А почему он так странно одет? И верно, на узнике была старая рубаха, прожжённая во многих местах, ноги были босыми и грязными. Все как-то смутились, не зная что отвечать, а рыжий силач, тем временем стянул с себя тунику и протянул Мелькору. — Одевай, она лучше. А на следующий день к нему подошёл один из айнур. — Это тебе, мы тут подумали… Ты не сердись, мы не думали… — он протянул свёрток, в котором обнаружилось несколько хороших рубах, новые гамаши, мягкие сапоги и несколько гребней.