Ни один уважающий себя начальник в такую погоду лично в дозор не вышел бы, отправил подчиненных.
– Эй, командир, тебе-то что под крышей не сидится? – окликнул Йоргена старший разводящий Кнут. Обращение было отнюдь не уставным, но они слишком много раз спасали друг другу жизнь, чтобы соблюдать глупые условности. – Ладно мы, люди подневольные, но ты-то сам себе хозяин, неужто охота мерзнуть?
Ответом ему был печальный вздох. Вовсе не мерзнуть хотелось Йоргену, а спать, потому что минувшей ночью случилось серьезное сражение у северных ворот, а наутро королю Видару приболело устроить импровизированный рыцарский турнир. Обычно среднего сына ландлагенара Рюдигера к дворцовым развлечениям не привлекали, довольствовались обществом старшего, лагенара Дитмара (младший, богентрегер Фруте, по молодости лет пока не был взят ко двору). А тут, как назло, вспомнили! Как ни старался Йорген отвертеться, ссылаясь на то, что в рыцари не посвящен, – не удалось. И вместо заслуженного отдыха пришлось целый день бездарно махать мечом и копьем. Но это еще полбеды. Потому что за турниром всегда следует бал. И вот что удивительно. Как только дело доходило до танцев, изящно сложенный, ловкий и проворный Йорген, даром что рожден был от женщины-нифлунга, становился неуклюжим аки деревенский увалень: в такт музыке не попадал, не умел запомнить ни одной фигуры и на ноги дамам наступал так часто, что те начинали подозревать его в дурном умысле. Ясно, что балы к числу его любимых развлечений не относились, и, отправившись в дозор, он просто предпочел меньшее из зол.
… – Йорген, милый, ну почему вы такой дикарь? – пристала к нему принцесса Фрида, кузина молодого короля и жена канцлера, махтлагенара Гернота. – Нам всем так не хватает вашего общества…
Ха! Как бы не так – «всем»! Просто канцлер Гернот был человеком хоть и достойным во всех отношениях, но уже очень пожилым. Супруга же его, чудесно сохранившая к тридцати пяти годам красоту молодости, отличалась нравом пылким и страстным, ей нравилось окружать себя юными кавалерами. Те в свою очередь охотно поддавались чарам принцессы, без оглядки бросались в пучину придворных страстей, интриг и сплетен. Но для Йоргена фон Рауха эта стихия была абсолютно чуждой.
– Ах, простите, мадам, – служба! Безопасность короны превыше всего!
В общем, отговорился. Но отдых снова пришлось отложить. Потому что точно знал: обязательно найдутся желающие проверить, как именно провел эту ночь начальник гвардейской стражи, и донести о том принцессе. И если будет обнаружен обман, в следующий раз его точно загонят в бальный зал, не отвертится уже! Принцесса Фрида прекрасно умела решать свои проблемы через кузена-короля.
– Да, – сочувственно покачал головой старший разводящий, выслушав рассказ начальника, – балы – дело мудреное. Я видел раз, как господа танцуют, это ж целая наука! То вправо повернись, то влево, то присядь, то встань, да в собственных ногах надо как-то не запутаться… В дозоре оно, конечно, проще.
– А я бы лучше на бал сходил… – влез в разговор начальников Рыжий Вольфи, самый молодой из гвардейцев фон Рауха. – Тепло, светло, музыка всякая. Бабы… – Тут голос его мечтательно дрогнул.
Тяжелая рука Кнута звонко щелкнула парня по рыжему стриженому затылку.
– Дурень! Какие «бабы»?! «Благородные дамы» надо говорить! И вообще, кто тебе позволил чесать языком в присутствии старших?! Учишь, учишь вас, остолопов деревенских…
– Да ладно, оставь его, – лениво перебил Йорген. – Пусть себе болтает. Скучно! – Порядки в Ночной гвардии всегда были вольными, так было заведено задолго до него, и менять их он не собирался.
Воодушевленный поддержкой высшего начальства, Вольфи принялся самозабвенно болтать. Он вспоминал свою деревню Плешивые Холмы в ландлаге Морунг, откуда был завербован обманом и забрит в рекруты, имея неполных шестнадцать лет от роду. Должно быть, парень здорово скучал по родному дому. Йоргену довелось однажды проезжать по тем местам – они показались ему бедными и унылыми. Но по словам Вольфи выходило, что нет во всем королевстве более благодатного края. Там и воздух особенный, и вода вкусна необыкновенно, и земля родит богато, и народ живет добрый, а ночных тварей вовсе мало – хоть возле кладбища после заката гуляй! А уж какие пляски молодежь устраивает на лугу в майскую ночь – никакие балы с ними не сравнятся! А что после тех танцев творится по окрестным кустам и сеновалам…