– Эй, ты! – гаркнул великан.
Леофсиг оторвал взгляд от месива в котелке и поднял голову. Ну да, Мервит глядел в его сторону с ухмылкой, которая не делала его физиономию ни привлекательней, ни сердечней.
– Ты, ты, любитель чучелок! – хохотнул тот. – После завтрака опять в сортирный наряд? Поболтать с приятелями, да?
– Ты бы сам попробовал разок, Мервит, – отозвался Леофсиг. – Ты здесь один полон дерьма по уши.
Мервит выпучил буркала. Они с Леофсигом и раньше вздорили, но до сих пор юноша не отвечал оскорблением на обиду. Великан осторожно отставил в сторону свой котелок.
– Ты за это поплатишься, – произнес он невозмутимо и ринулся в бой, словно бегемот.
Леофсиг пнул его в живот – все равно что бревно пинать. Мервит только хрюкнул и впечатал правый кулак юноше в ребра, а левым прошелся по макушке – метил он в лицо, да Леофсиг увернулся. Мервит взвыл – должно быть, разбил костяшки.
Леофсиг был ниже своего противника и легче, а потому не брезговал никакими приемами. Он попытался было закончить драку одним ударом в пах, но Мервит увернулся и получил коленом по бедру. Затем великан заключил юношу в медвежьи объятья, а Леофсиг сделал ему подсечку. Сцепившись, они рухнули на пол, охаживая друг друга кулаками, локтями, коленями, как могли.
– Стоят! Вы стоят! – заорал кто-то на скверном фортвежском.
Леофсиг и не подумал подчиниться, поскольку имел обоснованное подозрение, что Мервит ничего не слышит.
– Вы стоят! – На сей раз команда прозвучала более внушительно. – Стоят, или мы палит!
Это, видимо, убедило Мервита, потому что тот разом бросил вышибать из Леофсига дух. Юноша незаметно приложил его напоследок локтем, потом оттолкнул и поднялся на ноги. Из носа у него капала кровь. Пара зубов пошатывалась, но ни один не вылетел. Даже не сломан ни один – вот это повезло так повезло!
Он покосился на Мервита. Было видно, что великан побывал в драке: под глазом раздулся синяк, на щеке виднелась ссадина. Леофсиг чувствовал себя так, словно попал под лавину, и надеялся только, что Мервиту не лучше.
Вмешавшиеся в драку альгарвейские охранники только головами качали.
– Глупый, глупый фортвеги, – проговорил один из них не столько с гневом, сколько с грустью. – Пошли, глупый фортвеги. Сейчас увидеть, какой глупый вы есть. Пошел!
Драчуны неохотно повиновались.
Порой альгарвейцы делали вид, что не замечают драк между пленниками. Порой, сколько Леофсиг мог судить – без всякой закономерности, устраивали показательные казни. Обнаружив, что ведут их к бригадиру Синфриду, старшему фортвежскому офицеру в лагере, юноша слегка расслабился. Синфрид, в отличие от альгарвейского коменданта, не мог назначить пленному действительно серьезное наказание.
– Ну, что у нас тут? – спросил бригадир, оторвавшись от своих бумаг.
Седоволосый и седобородый, он походил скорей на добродушного деда, чем на военачальника. Будь он лучшим солдатом – будь лучшими солдатами многие фортвежские командиры, – он не попал бы в лагерь для военнопленных, а продолжал бы сражаться.
– Эти двое, они драться, – сообщил один из рыжих охранников.
– Это я сам вижу, – отозвался Синфрид. – Вопрос в том, почему они дрались.
Охранник по-альгарвейски выразительно пожал плечами, давая понять, что ему все равно, а интересоваться побуждениями каких-то фортвежцев попросту ниже его достоинства. Бригадир вздохнул – очевидно, сталкивался с подобным отношением не в первый раз.
– Ну а вы, солдаты, что скажете в свое оправдание? – спросил он у Леофсига и Мервита.
– Сударь, этот чучельник вонючий меня по-всякому материл, – выпалил Мервит, исходя праведным гневом. – Мне это надоело, так что, когда он затеял драку, я решил ему отплатить за все хорошее.
– Это я драку затеял? – возмутился Леофсиг. – Это он затеял! Он меня доставал с того дня, как я в лагерь попал, – да вот только что вы сами слышали. Ну, я ему и отплатил той же монетой. Ему не больно понравилось – задиры, они такие.
– Свидетельства противоречат друг другу, – заключил Синфрид со вздохом, после чего глянул на охранников: – Вы, судари мои, конечно, не видели, кто затеял драку?
Рыжики расхохотались – не столько от мысли, что они могут это знать, сколько над идеей, будто это их должно в малейшей степени трогать. Фортвежский бригадир вздохнул снова.
– Свидетелей не найдется?
Леофсиг сам едва не рассмеялся в голос. Товарищи его по несчастью стремились как можно меньше дела иметь с охранниками. Они попрячутся по углам и заявят, что ничего не видели… или нет?
– Сударь, – проговорил он задумчиво, – пожалуй, кауниане из моего барака могут рассказать, что случилось на самом деле.
– Задницу они тебе станут лизать, вот что, как ты им лижешь! – прорычал Мервит, сверкнув глазами.
Внимание охранников Леофсиг к себе привлек, хотя вовсе не был уверен, что хотел именно этого.
– Кауниан, – бросил Синфриду один из альгарвейцев, – им верить нельзя, нет?
– Пожалуй, нельзя, – согласился фортвежский бригадир. – Хотя они, согласитесь, принесли Фортвегу куда меньше бед, чем вы, альгарвейцы.
Если охранники и были согласны с ним, то по их виду судить об этом было затруднительно.
– Что желтики вам врать, – бросил тот, что отвечал бригадиру, отмахнувшись презрительно, – то ничему верить нельзя.
– Точно, – подтвердил Мервит. – Святая правда, сударь.
– Да ну? – Синфрида его слова, похоже, не убедили. – Тебе, солдат, и самому не очень можно верить. – Однако довести мысль до логического завершения он не смог, как не смогли фортвежские военачальники завершить разгромом первоначальные свои успехи против альгарвейских войск. – Что ж, раз достойных доверия свидетелей нет, придется этим двоим разделить вину. Неделя нарядов на рытье выгребных ям научит их не распускать руки попусту.
Мервит ткнул пальцем в сторону Леофсига.
– Это ему по душе в дерьме ковыряться. Там он может покрутиться рядом со своими каунианскими приятелями.
– Компания у них приятней твоей, – огрызнуться Леофсиг. – И пахнет от них приятней.
Только присутствие альгарвейских охранников не позволило драке вспыхнуть снова.
– Довольно уже, оба! – резко бросил бригадир Синфрид. – Приказ остается в силе – неделя штрафных нарядов каждому. Если от вас снова будут неприятности, посмотрим, как глянет на это альгарвейская комендатура.
– Так точно, сударь! – хором гаркнули Мервит с Леофсигом.
Юноше не очень-то хотелось отправляться на суд рыжиков после того, как он выступил в защиту кауниан. Альгарвейцы поглядывали на его соплеменников сверху вниз – это верно, но их вражда со златовласым племенем уходила корнями к началу времен.
Он надеялся только, что у Мервита не хватит ума до этого додуматься. К счастью, великан большим умом и не отличался. Отличался только силой – и кулачищами с добрый булыжник. Юноша втайне изрядно гордился, что сумел устоять под напором рослого, плечистого солдата.
– Бригадира вы слышать, – бросил разговорчивый охранник. – Теперь вы идти, вы получить что заслужить. Кидать дерьмо, да?
Он и его товарищ разом взмахнули жезлами. Леофсиг и Мервит пошли. Оглянувшись через плечо, юноша увидел, что бригадир уже вернулся к бумагам, от которых его оторвали.
В сортирном наряде Мервит отлынивал от работы как мог и еще чуть больше. Ничего другого Леофсиг и не ожидал; он успел убедиться, что Мервит ленив даже по не слишком суровым меркам лагеря для военнопленных. Сам юноша делал порученное ему дело без спешки, но методично.
День клонился к вечеру, когда громкий вскрик заставил его обернуться. Непостижимым образом Мервит исхитрился свалиться в наполненную до краев выгребную яму, которую уже собирались засыпать. Когда он выбрался, наконец, Леофсиг подумал, что более грязного человека он в жизни не видывал. Великан бросил на юношу недобрый взгляд, но тот стоял далеко в стороне, когда приключилась эта неприятность.
Никого из кауниан в тот момент тоже рядом не было, и отбегающих торопливо Леофсиг не заметил. Возможно, Мервит просто поскользнулся. А может, кто-то из кауниан оказался хитрее. Судя по тому, как озирался великан, он подозревал последнее.