Мередит, всматриваясь вдаль за ветровым стеклом, покачала головой:
— Нет. Не Стефан.
Мэтт понял ее. Стефан пришел в Феллс-Черч для того, чтобы вернуться к людям. А не для того, чтобы оторвать девушку от людей.
— Ты права, — сказал Мэтт. — Я как раз примерно об этом и думал. Они со Стефаном вполне могли придумать, как спокойно жить здесь. Или, по крайней мере, быть где-нибудь рядом с нами. Это Дамон. Он пришел, чтобы увести Елену против ее воли, и от этого все изменилось.
— И вот теперь Елена и Стефан от нас уходят. Они уйдут и больше не вернутся, — простонала Бонни. — Ну зачем? Зачем Дамон это затеял?
— Стефан как-то раз сказал мне, что Дамон любит затевать такое просто потому, что ему скучно. А сейчас он, скорее всего, сделал это, потому что ненавидит Стефана, — сказала Мередит. — Впрочем, я хотела бы, чтобы один-единственный раз он оставил нас в покое.
— А какая разница, — теперь Бонни плакала по-настоящему. — Значит, во всем виноват Дамой. Мне это уже неинтересно. Я просто не понимаю, почему все должно быть по-другому!
— Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Или даже один раз, если ты сильный вампир, — с кривой улыбкой сказала Мередит. Никто не засмеялся. Тогда она добавила очень мягко: — Может быть, ты спрашиваешь не у тех людей. Может быть, только Елена сможет сказать, почему все должно поменяться, если она вспомнит, что с ней случилось там. На Другой Стороне.
— А я не говорю, что все должно меняться...
— Но оно меняется, — сказала Мередит еще мягче и с грустью. — Не видишь? Тут не в сверхъестественном дело — просто такова жизнь. Все мы растем...
— Понятно! Мэтт получил футбольную стипендию, ты уезжаешь в колледж, а потом ты выйдешь замуж! Может быть, у тебя даже будут дети! — Бонни умудрилась сказать это так, словно речь шла о чем-то неприличном. — Я застряну в младшем колледже на веки вечные. А вы будете все такие взрослые, забудете про Стефана и Елену... и про меня, — закончила Бонни coвсем несчастным голосом.
— Стоп, — сказал Мэтт. Он всегда горой вставал на защиту обиженных и игнорируемых. В этот момент, несмотря на то что воспоминания о Елене были так свежи в сознании — и он не знал, сумеет ли хоть когда нибудь отделаться от ощущения этого поцелуя, — его потянуло к Бонни, которая стала такой маленькой и уязвимой. — Ну что ты такое говоришь? Я после колледжа вернусь и буду здесь жить. Не исключено, что я здесь и умру, в Феллс-Черч. И я буду думать о тебе. То есть, если ты не против.
Oн погладил Бонни по руке, и она не отдернула руку, как она сделала, когда к ней прикоснулась Мередит. Она наклонилась к нему и уткнулась лбом в плечо. Когда же ее тело слегка содрогнулось, он без раздумий обнял ее.
— Мне не холодно, — сказала она, но не попыталась сбросить его руку. — Сегодня тепло. Мне просто... мне не правится, когда ты говоришь что-то типа «не исключено, что я здесь и умру»... Осторожно!
— Мэтт, впереди!
— Ййе!.. — Мэтт, выругавшись, ударил по тормозам, выкручивая руль обеими руками. Бонни резко пригнулась, а Мередит застыла. Машина Мэтта была почти такой же старой, как его первая колымага, которой он лишился некоторое время назад, и никаких подушек безопасности в ней не было. По сути, это было лоскутное одеяло из деталей подержанных машин.
— Держитесь! — завопил Мэтт.
Машину пронесло вперед, завизжали шины, и, наконец, их всех сильно мотнуло, когда задние колеса съехали в канаву, а передний бампер ударился в дерево.
А потом все замерло. Мэтт выдохнул и отпустил руль, в который вцепился мертвой хваткой. Он стал поворачиваться к девушкам и оцепенел. Пошарив рукой, он включил лампочку, и то, что он увидел при свете, заставило его оцепенеть снова.
Бонни, как всегда в моменты сильной тревоги, повернулась к Мередит. Ее голова лежала на коленях подруги, а руки вцепились той в предплечье и в рубашку. Сама Мередит сидела вытянувшись, откинувшись назад, насколько это было возможно, — ноги уперлись в пол под приборной панелью, тело вжалось в сиденье, голова запрокинулась, а руки крепко прижали Бонни.
Лобовое стекло насквозь проткнула ветка дерева, похожая на шишковатое, ветвистое копье или сжатую руку какого-то дикого земляного великана. Она торчала вплотную к основанию изогнутой шеи Мередит, а ее нижние веточки нависли над маленьким телом Бонни. Если бы Бонни не смогла пригнуться из-за ремня безопасности, если бы она не успела юркнуть вниз так быстро, если бы Мередит не схватилась за нее...