— Там, в древней истории, это называли спаррингом.
— Спарринг? Неплохое словечко. Давай, стало быть, поспаррингуем немножко.
«Немножко» растянулось на несколько часов. Томас впервые охватил полный спектр разработанной Танисом системы рукопашного боя, превосходившей по сложности систему времен его снов.
Конечно, все проводимые в воздухе приемы казались здесь легче в исполнении из-за особой атмосферы, но Том подозревал, что дело также и в самом методе. Рукопашный бой зависит в большей степени от мозга, чем от мышц, а Танис прекрасно пользовался и тем и другим. Томас так и не смог провести ни одного удара, хотя с каждой попыткой продвигался все ближе к цели.
В процессе тренировки Том подивился своей выносливости. Он расценивал это как возвращение сил в процессе выздоровления после падения в черном лесу.
— Может, хватит? — взмолился он, наконец.
Танис поднял палец.
— Хватит — на сегодня. Ты очень способный ученик, радость учителя. А теперь, — он положил руку на плечо Тома и повернул его к лесу, — давай поговорим.
Снова об истории… Упорства Танису тоже не занимать. Можно даже сказать, упрямства.
— Какое оружие, по-твоему, лучше всего применить против шатаек?
— Танис, ты с ними когда-нибудь дрался? Или хотя бы наблюдал за ними из леса, с нашего берега?
— А как же! Конечно, наблюдал. Затаившись, следил за ними. Черные летучки с внушающими уважение когтями. Видел, что, навалившись кучей, они мгновенно снесут голову кому угодно. Не слепой.
— Почему не подошел поближе? Ведь ты же знаешь, что они не пересекут реку?
— Э, нет. В этом мудрости не вижу. Это такие хитрые твари, сам знаешь. Они выдумают какую-нибудь уловку, не успеешь оглянуться — и ты уже насосался их воды. Честно говоря, я удивляюсь, как тебе удалось от них вырваться.
— Но, Танис, если ты все это знаешь, почему же так рвешься в эту экспедицию? Я считаю твою затею самоубийственной.
— Ха! Я не для бесед к ним собираюсь. И почему самоубийство? Ты-то ведь выжил! Кроме того, ты знаешь много чего, что может изменить баланс силы. До твоего появления я всерьез не взвешивал идею похода, хотя сочинил на эту тему много историй. Томас, мы сможем уничтожить эту нечисть, уверяю тебя!
— Танис, это невозможно! Они бьют прямо в сердце, и мечи против них не помогут.
— Да знаю, знаю. Сам понимаю, поэтому и лезу в историю. Ведь было же когда-то оружие, способное в мгновение ока разнести весь черный лес.
Договорились до ядерной бомбы. Конечно, без нее в исторических хрониках не обошлось. Да и использовали ее не только на испытательных полигонах.
— Да, была такая атомная бомба. Знаешь, где и когда ее использовали в древние времена?
— Кое-что помню. Несколько раз, больше всего после Большого Обмана. Во времена последовавших бедствий. Так что, даже это оружие не смогло бы, по-твоему, победить шатаек?
Том задумался. Повернул голову на восток, где во тьме скрывался черный лес.
Что говорил Микал? Главное различие между этой реальностью и древней историей в том, что здесь все находит немедленное отражение в физической реальности. Ты действительно можешь соприкоснуться с Элионом, войдя в его воду. Глянь на шатаек — и увидишь зло в материальном воплощении. Потому и Танис мобилизовал себя на борьбу с чем-то конкретным. Может быть, действительно можно устранить зло каким-то подходящим оружием…
Том тряхнул головой, отгоняя мысли. Все не так! Все наперекосяк.
— Я не требую от тебя эту атомную бомбу, — сказал Танис. — Я о ней лишь к примеру. А вот взять пушку… Залп-другой — и шатайки задумаются.
Пушка… Томас пожал плечами.
— Пушки бывают разные. Да я и не знаю, как ее сделать. Да если бы и знал, не стал бы.
— Но ты смог бы узнать, ведь так?
В принципе, да. Он не мог протащить с собой оружие. Ничто вещественное не следовало за ним в его сны. Знание же…
— Пожалуй, мог бы!
— Вот и обдумай этот вопрос. Может быть, все без толку, не спорю. Но убавить наглости этим тварям — мысль во всех отношениях приятная. Да, я тебе еще кое-что хочу показать, Томас.
И учитель потащил ученика за собой в лес, ничуть не расстроившись прохладным отношением к его идеям.
— Куда ведешь, Танис?
— Здесь недалеко, возле реки, которая течет из озера. Есть у меня еще одно зрелое изобретение. Поможешь нам его испробовать.
— Кому это — нам?
— Мне и моему первому рекруту, Йохану. Полагаю, такому любителю приключений, как ты, это покажется интересным. Идем, идем! Он уже там.
И Танис перешел на бег.
Они выбежали на берег реки, несколько меньшей, чем протекавшая вдоль черного леса. Йохан сидел на толстом стволе поваленного желтого дерева. Увидев их, он вскочил и побежал навстречу.