От страха кровь, кажется, остановилась в моих венах. Я с усилием зажмурил глаза, стараясь унять мелкую дрожь разлившуюся по телу. Тот звук был в точности таким, как в моем далеком детстве. В том старом и провонявшем сыростью и тараканами подъезде.
- Кто там? Соседи?!! - глухим, испуганным голосом выкрикнул я в темноту.
Дрожащей онемевшей рукой, которой я прижимал к груди младшую дочь, я направил луч фонаря вниз между лестничными пролетами. Свет выхватил из темноты уходящую в бездну спираль ступенек.
- Папа, папа! Кто это?!! Мне страшно, - заскулила старшая, прижимаясь к моей ноге. Младшая же уютно расположила голову на моем плече и, кажется, спала.
- Ей? Кто там? - крикнул я снова. На этот раз громче и увереннее.
Я решил, что в этот раз все будет по другому. Мне давно не четыре года. Я - взрослый мужчина, которого не смогут напугать случайные звуки в темноте. Я никуда не побегу, а встречу опасность лицом к лицу. Хотя для того, чтобы убедиться, что никакой опасности нет. Но несмотря на самоубеждение, тонкий голосок маленького испуганного мальчика, где-то глубоко внутри, предательски всхлипывал: беги, беги, что есть силы, там жуткие монстры, они утащат тебя и сожрут!!!
Тут тишину снова нарушили звуки. На этот раз какие-то влажные шмякающие чавканья. Будто кто-то ронял пропитанную водой тряпку о кафельный пол.
Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.
Я застыл в оцепенении, не в силах шелохнуться и задержав дыхание.
- Папа!!! Мне страшно!!! Кто это делает? - истошно завопила старшая дочь и в истерике заревела, - мама!!! Я хочу к маме!!! Аааааааа!!!
От криков проснулась младшая, принялась хныкать и вырываться из моих рук.
Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.
Звуки стали громче, чаще и ближе.
С трудом заставив себя действовать, я снова обшарил видимое пространство внизу лучом фонаря. И тут я заметил, как нескольким этажами ниже на обозримом участке одной из лестниц промелькнуло что-то черное. Будто слой жидкой смолы лизнул край лестницы и тут же пропал из поля зрения.
Беги! Беги!! Беги!!! Спасайся!!! Чего ты стоишь!!! - завопил мой внутренний четырехлетний мальчик.
Но я только и мог, что вытаращив глаза и открыв рот, в оцепенении смотреть вниз, ожидая, что черная жижа снова покажется в свете фонаря. И не ошибся. Край черной смоляной жижи вновь промелькнул, теперь на на один лестничный пролет выше.
Дети вовсю вопили. Я сам был уже готов заорать вместе с ними. Но из моего сдавленного спазмом горла вырвался лишь глухой стон.
Шмяк-мшяк-мшяк. Шмяк-мшяк-мшяк.
Черная жижа теперь показалась этажом выше. Нас разделял один этаж, всего два лестничных пролета.
Крепко удерживая орущих детей, я попятился назад, освещая лестничный пролет передо мною и ожидая появления черной лужи. Спиной я уперся в дверь, ведущую на межквартирную площадку. Свободными пальцами руки, удерживающую айфон, я попытался открыть ее за широкую ручку. Дверь не поддалась. Она была закрыта.
Когда я вернул луч света на лестничный пролет, я увидел ее. Огромную черную смоляную лужу, которая подбиралась к нам, неумолимо преодолевая ступеньку за ступенькой. Посреди лужи виднелся небольшой черный пузырь, который пульсировал и пускал волны по остальной поверхности лужи. Каждая пульсация сопровождалась очередным чавкающим звуком.
Шмяк-шмяк-шмяк. Шмяк-шмяк-шмяк.
От бессилия, паники и ужаса мое тело обмякло. Я сполз вниз, облокотившись спиной о закрытую дверь. Крепко обнял детей и прижал их мокрые от слез лица к груди, чтобы они не увидели того ужаса, который надвигался на нас.
Тем временем жижа преодолела последний лестничный пролет и почти вплотную подступила к нам.
Шмяк-шмяк-шмяк. Шмяк-шмяк-шмяк.
Чавканья стали частыми и оглушительными. И они почти полностью перекрыли истеричные визги детей.
Когда лужа подошла к нашим ногам, она вдруг остановилась. Потом пузырь начал надуваться. Все больше и больше пока не стал огромным, почти высотой в мой рост. Он нависал над нами, словно исполинский монстр, продолжая пульсировать и издавать оглушающие чавканья.
Пузырь все надувался, заполнив перед нами собой все свободное пространство. Тут что-то переключилось в моем сознании, горло отпустил спазм и, зажмурив глаза, я заорал. Так громко, что, казалось, перекричал чавканья пузыря и визги детей.
Следующее что я услышал был громкий хлопок, будто тот пузырь лопнул. Чавканье внезапно прекратилось. Когда мое горло перестало издавать истошный вопль, наступила тишина. Несколько секунд я приходил в с себя, ожидая пока в ушах не перестанет звенеть. Потом с потрясением осознал, что не ощущал в руках детей. Обшаривая себя руками, я лишь ощутил влагу от слез девочек на своей футболке, еще теплую от жара их тел. Только несколько секунд назад они были со мной и я крепко обнимал их всем телом. А теперь они загадочным образом пропали. Точно также, как их мать.