— Вмешаться в ход кризиса может двусердый рангом выше, который уже прошёл этот кризис, — пояснил терпеливый следователь, перекрывая вспыхнувший гнев начальства.
— Но я же лежал у вас! — пошевелил бровями я, показывая в сторону коридора, откуда меня привели.
— Достаточно установить связь между двусердыми в самом начале, когда кризис только начинается… — сообщил мне следователь. — В тот момент, когда только появляется сонливость. Для этого требуется лишь согласие обоих двусердых.
— Сонливость? Честно скажу: у меня вот уже второй кризис как-то резко начинается, — не счёл нужным скрывать я. — Не успеваю даже сесть: обычно валюсь плашмя, прямо как стоял или бежал…
— А вы бежали? — уточнил следователь.
— У меня было занятие: бой на холодном оружии. И я очень старался достать инструктора хоть разок, — объяснил я. — А срубило меня во время выпада: там и свалился, видимо…
— И что, никаких предварительных позывов⁈ — снова достав руки из-под стола и пошевелив пальцами, возмутился Лапоть.
— Никаких… Обычная тренировка, а потом — раз… И всё! — честно признался я.
— Обычная тренировка… — Лапоть так тяжело вздохнул, будто я сейчас на его плечи водрузил всю тяжесть Вселенной.
Вместе со следователем он посмотрел на менталиста, а тот едва заметно, но очень уверенно кивнул, подтверждая: всё сказанное — чистая правда. И, может быть, верю в неё только я, но для меня она — самая-пресамая правдивая.
— Ладно, Седов… — Лапоть произнёс мою фамилию с какой-то странной интонацией, а затем ещё несколько секунд молчал, будто подбирая слова.
И, наконец, снова заговорил:
— Раз так, увидимся ещё… А пока — свободен.
Я бы на всякий случай переспросил, могу ли уходить… Но понимал, что это будет лишним: отпускают — драпай со всех ног, просто с видом независимым и уверенным. И не зли больших дядей ещё больше, они и так уже злые.
Поэтому я встал, вежливо попрощался — и свалил на максимально приличной, лишь бы не выдать желания оказаться подальше, скорости.
Тёма всегда так делал, когда что-нибудь нехорошее натворит. Учёсывал прочь прогулочным шагом, но на таких скоростях, что и бегом не догонишь. А я что, хуже, что ли? Учусь у лучших!
На выходе меня встретили Малая и Константин. Оба были какими-то уставшими, помятыми и не скрывали облегчения при моём появлении. Видимо, что-то серьёзное здесь случилось, пока я валялся пластом. Но узнать, что произошло, я сразу не смог. Потому что расспрашивать стали уже меня.
Наверно, это не дело Кости, да и Малой всего знать необязательно… Но эти двое переживали за меня, похоже, больше, чем я сам. И скрывать от них то, что я видел, было бы натуральным гадством.
— И что сам думаешь по этому поводу? — задумчиво уточнил Костя, когда я закончил.
Его машина медленно ползла в пробке, скопившейся на выезде из Ишима. Так что времени на разговоры нам с лихвой хватало.
— Мне кажется, если в следующий раз у меня будут с собой какие-то вещи, то и там они тоже проявятся! — выдвинул свою идею я. — Фонарик, мелок какой-нибудь… Верёвка… Нож, в конце концов. Я там постоянно хожу в робе, которую мне в Тёмном Приказе выдают. И в реальности она совпадает с точностью до мелочей. Например, в прошлый раз у штанов была тугая резинка, а в этот — завязки.
— Легче уговорить Лаптя подать в отставку, чем чтобы он тебе хоть что-нибудь дал! — неожиданно весело заявил Костя. — Правила писаны кровью, Федь. Любая мелочь в твоих руках, если ты обратишься к Тьме, станет оружием против ратников.
— А я бы попыталась!.. — покусывая себя за губу, предложила Малая. — Вчера Лапоть вообще собирался Федю до конца жизни упрятать в подвалы. А потом пришёл Дашков, и всё как-то вдруг рассосалось… Федя, кстати… А какие у тебя дела с его светлостью?
— У меня⁈ — не удержавшись от удивления, я выпучил глаза. — Да я его не видел ни разу в жизни!.. Где я и где князь Дашков?
— Вот это меня и напрягает… — нахмурилась Малая. — Всё больше и больше… Я до сих пор не пойму, почему тебя не пытаются сманить в знатные рода.
— Что, так спешишь Федю сплавить⁈ — удивился на этот раз Костя.
— Да не хочу я Федю сплавить! — возмущённо отмахнулась Малая. — И вообще я уверена, что Федя сначала доучится, а потом уже будет принимать решение…
Ещё пару недель назад я бы с ней поспорил. Малая сейчас явно выдавала желаемое за действительное. Впрочем, не стану исключать, что она выдавала своё решение за моё: это тоже возможно…
— Но попытаться-то они должны были! — продолжила меж тем проректор.
— А-а-а… — я открыл рот, понимая, что знаю причину, и смутился.