Тьма. Том 5
Пролог
Тишина продлилась пару секунд. «Актёры» переглядывались между собой и поглядывали на Василия… Тот задумчиво смотрел на металлическую пластину с головой собаки и метлой… А «зрители» — просто застыли, испуганно наблюдая за происходящим на сцене.
Но это не могло продолжаться вечно. Хотя мне, конечно, и хотелось бы: всё-таки голова после того, как меня оглушили, болела нестерпимо. Каждый звук — как пытка. И когда одна из девушек-зрительниц, нервно комкавшая в руках свой тёмный плащ, наконец, закричала — мне показалось, что я вот-вот умру.
— Опри-и-и-ичник! — как это нередко бывает, один истеричный вопль сорвал оцепенение с остальных.
— Стреляй! — рявкнул Василий «актёрам», и те открыли по нам огонь.
У двоих были пистолеты, и только у одного — пистолет-пулемёт. Правда, нам бы и этого с лихвой хватило, если бы не щит Бубна…
А люди в зале рванули к выходу. Они кричали, они толкались, они пробегали по упавшим… Натуральная паника!
И Бубну, или как там его по-настоящему звать, эта паника не понравилась.
— А-а-а-а! А ну назад, сволочи! — он даже дёрнулся, но побоялся выйти из-под своего защитного купола, который жестоко терзали пули. — Куда вас всех понесло⁈ Мне вас что, теперь ещё искать⁈
— Артефактными! — рявкнул тот «актёр», который поливал нас свинцом из пистолета-пулемёта. — Пробейте щит!
— Я вас всех запомнил! И у меня хорошая память на лица! — ревел Бубен, потрясая кулаками. — Федя, стреляй по ним! Стреляй!
— Как, блин⁈ — возмутился я, подёргавшись в путах и демонстрируя кандалы.
— Из револьвера! Стреляй! — Бубен повернулся ко мне и смутился: — Ой…
— Убейте их! Скорее! — кричал, отступая к краю сцены, Василий, пока «актёры» меняли боезапас в оружии.
— Меня-то твой волшебный ключик не освободил! — закивал я Бубну, отчего башка разболелась ещё больше, и настроение ухудшилось.
— А чего ты не сказал-то⁈ — тот быстро присел, коснувшись своих лежавших на полу кандалов, и из них вытекли три странного вида капли, похожие на жидкий металл. — Уже бы давно прыгал на воле!..
А капли сначала слились в один блестящий ручеёк, но стоило ему дотечь до меня — снова разделились. И, обдавая кожу щекоткой и холодом, прямо по мне заскользили к замочным скважинам.
— Да как-то не нашёл, куда слово вставить! — огрызнулся я.
— Это ложная вежливость! — с уверенностью заявил Бубен. — Если надо слово вставить, всегда, Федь, говори громко и чётко!
В этот момент старший из «актёров», наконец, вставил в пистолет-пулемёт новый магазин. От следующей волны свинца щит, окружавший нас, пошёл волнами, и Бубен с ругательствами начал ставить второй, поменьше и послабее.
А ключ опричника, тем временем, наконец-то влился в мои оковы, и те упали. Правда, пришлось дополнительно поёрзать, освобождаясь от верёвки, которой меня примотали к столбу. И тут мне на помощь пришла та самая девушка, которая тоже скрывалась под куполом.
— Всё, я начинаю злиться! — предупредил Бубен наших противников, которые прикрывали отход «зрителей».
— Да убейте вы их!!! — взвизгнул Василий, продолжая отступать к краю сцены.
«Актёры» ему не ответили, сосредоточенно ведя огонь. И щит Бубна начал проседать, пропуская пули во второй слой защиты. А та была слабее и почти сразу начала дрожать. Поверхность обоих щитов покрыли десятки маленьких взрывов и вспышек.
А затем стрельба вдруг стала не такой частой: пистолет-пулемёт выключился из работы. И почему так произошло, я понял сразу, едва увидел, как «актёр», бросив оружие, извивается в попытке дотянуться до оседлавшего его Тёмы.
Мой кот, кровожадно урча, полосовал ему спину похлеще средневековых палачей, снимая с несчастного полоски одежды и кожи.
— Снимите это!.. Снимите!.. — кричал «актёр», прыгая возле двух своих помощников.
И да, те честно пытались! Но сложно поймать яростно отбивающегося кота, который прицепился к визжащему, прыгающему и извивающемуся человеку…
— А-а-а-а! — не выдержал этой вакханалии Василий, кинувшись к выходу.
— Назад! Назад, маленькие ублюдки! — вопил Бубен, скидывая защиту и кидая в остатки толпы у дверей несколько плетений. — Порешу, сволочи!..
Надо сказать, слова у него с делом не расходились. Плетения ещё в полёте сформировались в пять круглых серых дисков. И тех людей, что оказались на их пути, острые края дисков резали, как бритва. Кровь брызнула во все стороны, туда же полетели отрубленные части тел…
Картинка была так себе. Даже мне нехорошо сделалось, а уж девушка, помогавшая мне освободиться, и вовсе сначала побледнела, потом позеленела, а затем покачнулась.