Причём о моих геройствах.
И это была не русская ведущая. Я только по картинкам опознал, что речь о нас с Авелиной.
— Главное, что теперь всё по-тихому не провернёшь! — хмыкнул, кивая на экран, царь. — Новости про твои похождения крутят у саксов, франков, италийцев и греков. Ну и у нас, естественно, тоже. Осведомители-то отовсюду слетелись: думали, греки с нами воевать решили. А оказалось… Оказалось, как оказалось.
На экране мелькали кадры моего эпичного прыжка к балке. С красным пожарным топором за поясом.
И с коробкой, кокетливо выглядывающей между штанами и задравшейся майкой.
— И раз уж не получилось всем миром посмеяться над тем, как поссорились два православных гиганта… Ну так они хоть чужие подвиги со всех сторон обсудят!.. — вздохнул царь. — И теперь я, по идее, просто обязан тебе дать дворец, сундук с золотом и деревню в управление. А для тебя, Седов, это прямой путь в пропасть. Из которой ты уже не выберешься. Тебя просто сожрут.
Я удивлённо посмотрел на царя.
— Сундук с золотом, Седов! — в ответ на мой взгляд пояснил тот. — Сундук! У тебя его отберут раньше, чем ты до Денежного дома добежишь. Потому что все знают, что твой род разжалован. А если разжалован, то царь тебя защищать не будет. Своими же силами, Седов, ты даже, вон, Покровскую сейчас защитить не сможешь. Рано ты, парень, высунулся!..
— Думаю, ваше величество, Фёдор не очень виноват в том, что рано высунулся… — вполголоса заметил Иванов.
— Ты вообще молчи! Старый плут! — отмахнулся царь. — Даже Бубенцова притащил сюда под благовидным предлогом! А я же ему западнее Урал-камня запретил появляться! Я что, по-твоему, отменил это решение?
— Своим приказом выполнить все предсказания, государь! — Иванов слегка склонил голову, будто бы в вежливом поклоне, но он же…
Нет, я видел со своего места: он же совершенно точно улыбался, якобы с почтением глядя в пол!..
— Ух! Каверзник! — царь погрозил ему большущим, словно дыня, кулаком. — Молчи уже!.. Так вот…
Государь вдруг замолчал, нахмурился, глядя себе на колени… А затем совсем другим тоном, ласково и миролюбиво предложил:
— Ну давай, наглец, раз пришёл!..
А в следующий миг на монаршьи колени запрыгнул Тёма. И, потоптавшись там, уютно свернулся калачиком.
Предатель пушистый!
А царь, проведя рукой по Тёминой шерсти, вновь обвёл нас суровым взглядом.
— И вот что мне делать, Седов? — продолжил он, остановив этот взгляд на мне. — Наградить тебя я обязан. А защитить не могу. Неловко как-то выходит, да?..
— Ваше величество? — осторожно спросил Иванов.
— Что, новое плутовство задумал? — уточнил царь, нахмурившись, но в глазах у него бесенята плясали.
— Так точно, государь! — легко согласился Иванов. — Есть способ одним махом два вопроса решить. А ещё и третий, и четвёртый… В будущем!
— Да? — царь покачал головой. — Ты предлагаешь, но делаешь это без подробностей. Ты о чём?
— О прошении, государь! — отозвался Иванов.
— Ах, да! Прошение!.. — царь снова погладил Тёму, а затем потянулся к папке на столе и выудил оттуда лист, исписанный почерком Покровской. — Отлично составлено, между прочим!..
— Спасибо, — Авелина зарделась, как маков цвет.
— Жаль, удовлетворить я его не могу! — продолжил царь, а я почувствовал, как ногти девушки впиваются мне в руку, за которую она держалась. — И я бы рад, сударыня Покровская, честное государево слово!.. Но эти земли были подарены вам царским родом… Моим родом! И у подарка была цель. И причина. Так что… Не могу я взять и переписать их из земщины в опричнину. Понимаешь?
— Но почему, ваше величество? — прошептала девушка.
— Потому что два рода достали тамгу, два рода получили дворянство, два рода получили нерукотворные артефакты! — пояснил государь. — Им была дарована земля, чтобы они держали Тьму. И ведь у них для этого всё было! Артефакты, сила, знания, люди! Бери и процветай! А они между собой поссорились, с подчинёнными родами закусились… И вымерли. Идиоты.
— Меня убьют из-за этих земель… — тихо, но отчётливо проговорила Покровская.
— А меня убьют мои же родичи, если я их отниму, — покачал головой царь и вновь погладил замурчавшего Тёму. — И кто Руси важнее? Девочка Покровская или царь? А?
— Ваше величество! — снова напомнил о себе Иванов.
— Ну что опять? — со вздохом спросило его величество.
— Можно же всё разом решить! — напомнил о чём-то о своём опричник. — И на земли никто больше пасть разевать не сможет. И Седова вроде как наградим. И даже опалу с него снимем. Ну и с Покровской заодно решим…