Дуня хмыкнула, но вслух возражать не стала. А Иванов только улыбнулся краешком губ и посмотрел на меня через зеркало заднего вида:
— Фёдор, а знаете, какой была первооснова у святого воителя и защитника земли Русской Александра Ярославича Невского?
— Нет, Иван Иванович, — ответил я.
— Раньше её называли удачей. Но сейчас чаще зовут предвидением. Хотя, честно скажу, я не уверен, что хоть одно из названий верно отражает суть… Однако же для простых людей всё это удача. Вы же знаете, что Александр Ярославич не проиграл за свою жизнь ни одного сражения с Тьмой?
Да, так оно и было. Первый царь земли Русской известен был в обоих мирах. Вот только в одном — громил шведов, псов-рыцарей и договаривался с Ордой, чтобы Русь не трогали. А в другом — сражался со Скандинавской Тьмой. И, возможно, именно благодаря его успехам Русь выстояла в те чёрные годы.
Орда отродьев была остановлена на реке Неве, едва начав переправу. Стремительное наступление сил Новгорода, Пскова, Торжка и Городца позволило подловить врага в слабой позиции. А огромное количество стрелков, которое привёл с собой полководец, помогло перебить столько отродьев, что «воды в реке не видно было».
Злобных недругов, чтобы отправить молодого князя раньше времени на тот свет, не оказалось. Равных ему полководцев на земле Русской тоже не нашлось. А после того как в очередной усобице 1261–1264 годов полегла большая часть династии, Александр Ярославич был избран на царство…
В мире Андрея царями стали только его далёкие потомки. А сам он прожил сорок три года. В этом мире он сам стал царём. И умер в преклонном возрасте ста сорока шести лет в 1366 году. В окружении потомков, благодарных подданных и верных двусердых. Серьёзный мужчина был, между прочим!
— Ещё бы я не знал… — улыбнулся я. — С меня бы учитель истории в гимназии шкуру бы спустил.
— Не спустил бы он, спустили бы мы… — с усмешкой кивнул Иван Иванович.
Вот поэтому я всё это и помнил, как и любой подданный царства Русского. Есть в истории Руси моменты, которые обязан знать каждый — во всяком случае, так считали наверху. Иначе вырусь он окаянная, а не верный сын Отечества.
— Раньше вождей выбирали как раз за удачу! — выруливая на соседнюю улицу, поведал нам Иван Иванович. — Удачлив? Быть тебе вождём, а потом и князем, если к детям удача перейдёт. А чем отличается от удачи ваша, Фёдор Андреевич, удивительная способность попадать в самое сердце творящихся вокруг событий?
— Тем, что всё происходит против моей воли? — с ухмылкой уточнил я.
— Хм… Ну так удача не обещает, что всё будет по вашей воле. Бывает, и строго наоборот.
— Ну тогда это удача наоборот, Иван Иванович, — не согласился я. — Неудача… Всеобъемлющая!
— Однако такой оборот событий оказывается вам полезен, Фёдор Андреевич! И всякий раз вы выходите сильнее и богаче из каждой передряги, в которую попадаете.
— Иван Иванович, вы на что-то намекаете? — честно спросил я. — Просто у меня в голове такая каша, после того как по ней три раза за ночь приложили… Вот я, откровенно говоря, и не улавливаю, к чему вы всё это говорите… Вы уж извините, что я так прямо!..
— Всё в порядке! Это я по стариковской привычке мудрить начал, — согласился Иванов. — А о вас не подумал, в самом деле… Фёдор, скажу прямо… Не понял!..
С этими словами он резко посерьёзнел, нахмурился и заработал ногами.
— Что? — удивился я, когда автомобиль, скрипнув тормозами, остановился.
— Вы ещё спрашиваете! — удивился Иванов. — А сами не видите? Вон там, впереди?
Склонившись к переднему сиденью, я уставился туда, куда указывал старый опричник. Над Ишимом, разрезая лопастями воздух, мчался вертолёт.
Военный вертолёт. И не с пустым подвесом.
— Он летит сюда, между прочим! — сообщил мне опричник, а потом ткнул пальцем в приборную панель. — И мы уже на прицеле.
— Он же не будет стрелять в городе?.. — не поверил я в происходящее.
— Именно это он сейчас и собирается делать! — сообщил мне опричник.
— Мамочки!.. — пискнула Дуня.
— Интересно, а он по чью душу? — обернулся к нам Иванов, обводя меня и Дуню сосредоточенным взглядом.
— Знаете, Иван Иванович, я, конечно, как вы сами заметили, в последнее время человек видный… Однако отправлять за мной военные вертолёты — это уже перебор!.. — признался я, нервно поглядывая на мчащуюся в нашу сторону махину.