— А где Константин Петрович? — спросил Иванов.
— Ушёл искать портового голову. Или хотя бы его заместителя, — ответил я.
— Одну минуту! — Иванов достал трубку, набрал номер и, дождавшись ответа, бросил: — Константин Петрович, разузнайте про чёлн «Анна», бортовой номер 219… И про его владельца… Да, Фёдор вернулся… Отлично, ждём.
Опричник отбил вызов и посмотрел на меня:
— Что-то ещё?
— У рыбака есть жена. Была дочь, но погибла вместе с мужем. Внук остался, сильно болен. Требуется лечение, в Хвалыни, но дорогое. Рыбак работал днём и ночью. Думаю, не брезговал возить запрещёнку. Это всё.
— Отлично! — Иванов кивнул и задумался. — Садись в машину, холодает… Сейчас приедет полиция. Там и двусердые, и обычные. Опросим всех. Обещали подвезти что-нибудь перекусить. В общем, сидим ждём. На местных пограничников я, конечно, скину задачу чёлн ловить. Но с этим, боюсь, всё тяжело…
— А что не так? — уточнил я.
— Это Хвалынь, вот что не так… — пояснил Иванов. — Тут на севере глубина моря редко больше двадцати метров. Скорее, от одного до пяти. Сплошные отмели. Крупные корабли все южнее. А мелких у пограничников мало, и ловить вот такие чёлны тяжело. Вертолёты поднимут, конечно… Главное, что название и номер теперь известны. Попробуем его в море зажать.
Иван Иванович опять взялся за трубку, а я пошёл в машину. На улице и вправду стремительно холодало. Пар изо рта ещё не валил, но до этого недолго оставалось.
— Холодно там? — спросила Покровская, когда я уселся рядом.
— Холодает, — кивнул я. — Как ты и говорила.
— Зимой тут всегда так… — вздохнула девушка.
— Что удалось узнать? — хмуро бросила Мария Михайловна, обернувшись к нам.
Я кратко пересказал, что удалось узнать, а затем спросил прямо:
— Мария Михайловна? У вас всё в порядке?
— Да, у меня всё отлично… — ответила она таким тоном, что сразу стало понятно: Малая очень зла.
— За кем мы вообще гонимся? — спросил я, решив перевести тему. — Видел его кто-нибудь?
— Если бы было известно, кто он, не понадобилась бы я… — вздохнула Малая. — Никаких других следов, кроме энергетических, нет.
Она похлопала по рабочей цере. И мне почему-то показалось, что зла Мария Михайловна на Иванова. А значит, данные, которые на этой цере лежат, обойдутся опричнику очень дорого.
Полиция прибыла минут через пять. Спустя ещё десяток минут возвратился Константин. Коротко отчитавшись Иванову, он тоже забрался в автомобиль. А вслед за ним вернулся и сам опричник, сев за руль.
— Еды нам не привезли, — сообщил Иван Иванович. — Зато выделили жильё в ведомственной гостинице. Там-то нас и покормят.
— У меня желудок к позвоночнику прилипнет, пока мы приедем! — с сердитым пыхтением оповестила его Малая.
— Говорят, девушки в наше время очень следят за фигурой… — невозмутимо парировал опричник. — Да и голодание, по словам учёных, бывает весьма полезно.
— Мне, может, и бывает! А вот Фёдору и Авелине нет! — отрезала Малая. — У них растущие организмы, между прочим.
— Хорошо, тогда мы поедем быстро, — спокойно сообщил Иванов.
Правда, тронуться он не успел, потому что я как раз открыл дверь, запуская внутрь Тёму, от которого несло рыбой и удовольствием. Осетра он сожрать всё-таки сумел, скотина такая…
Выехав за пределы порта, машина Ивана Ивановича покатила по улицам. Нужной гостиницей оказалось четырёхэтажное здание в центре города. Стоило припарковаться, как изнутри выскочил сонный мужчина в плотном пуховике. Дождавшись, когда мы выгрузимся, он с уважением приветствовал нас и, отчаянно пытаясь не зевать, повёл внутрь.
Ведомственная гостиница была точь-в-точь такой, как в мире Андрея. Чего уж там… Мне кажется, даже попади я в мир, где какие-нибудь эльфы и гномы сражаются с тёмным властелином — и там ведомственные гостиницы выглядели бы точно так же.
Внутри было чисто, аккуратно и уныло-однообразно. Одинаковые горшки на окнах, в них — одни и те же не засохшие, но и не живые цветы, а за стойками — одинаково вежливые, но неприветливые сотрудники. И обстановка вся целая, однако совсем не новая — что хорошо заметно.
В общем, всё ровно такое, чтобы даже притязательный путешественник не начал бы скандалить, но и не восхитился бы красотой, удобством или обслуживанием. Просто функциональное здание, без единого пошлого намёка на шик или блеск.