— Иногда всё можно! — ответил Губатин. — Если никто не заметит. А проверить, Петька, надо. Обязательно надо. Вон, смотри, какой у них сарай для лодок! Туда и целый пароходик спрятать можно.
Городовой снова застучал в ворота:
— Эй! Есть кто дома⁈ Хозяева!!!
— Пантелеймон Афанасьевич!.. А если мы залезем, а внутри — та лодка? Как объясним-то, что мы там делали? — спросил Петька, пока его начальник внимательно осматривал землю под ногами.
— Петь, ну глупый же вопрос! — нахмурился тот, переведя взгляд обратно на ворота и принявшись рассматривать цепь и замок, запиравшие их.
— Ну почему же глупый… — обиделся Петька. — Что мы туда залезли, не узнают, если не скажем. А вот что будет, если сказать придётся?
— Сказать придётся, только если лодка там! — ответил Пантелеймон Афанасьевич. — А победителей, Петька, не судят!
Он наставительно поднял палец, а затем отошёл в сторону и, подпрыгнув, ухватился за верхний край забора. После чего ловко, не по возрасту, подтянувшись, уселся наверху и огляделся:
— Лезем! Нет тут никого!
— Откуда знаете? Может, невидно просто… — удивился Петька, вытянув шею и силясь заглянуть за ворота.
— От верблюда! — ухмыльнулся пожилой городовой. — А много будешь знать, скоро состаришься.
Соскользнув вниз, Губатин уверенно двинулся к сараю, построенному на сваях прямо над рекой. Его стены совсем чуть-чуть не доходили до воды, и даже отсюда городовой видел, что внутри что-то есть.
У него за спиной Петька с кряхтением перевалился через забор и, судя по звуку, упал вниз, будто мешок редьки. После чего тут же снова начал ругаться себе под нос, и Губатин не удержался от улыбки: новичок был забавным, только из училища.
— Хорош там возиться! Догоняй! — не оборачиваясь, рявкнул старый служака.
Сарай, конечно, оказался закрыт. Но такие мелочи Губатина остановить не могли. Порыскав вокруг, он нашёл старую метлу, от которой остался только черенок да десяток прутьев, и этим импровизированным инструментом проверил все ставни сарая. Одна открывалась, оставляя достаточно широкий проём, чтобы пролезть даже человеку с брюшком.
Метла тут же была воткнута в землю под углом. Уперев черенок в стену, Губатин подскочил, одной рукой приоткрыл ставню, а другой — вцепился в край окна. Хоть ему и было под шестьдесят, старый городовой не забывал о тренировках. И в такие моменты, как сегодня, был очень этому рад.
Пока Петька кряхтел у стены, Пантелеймон Афанасьевич ужом пролез в окно, хоть ставня и мешалась, норовя опуститься то на голову, то на задницу. Внутри пришлось сначала найти продольную балку, за которую можно было уцепиться руками. И уже оттуда, проверив, что внизу ничего нет, Губатин наконец-то позволил себе спрыгнуть.
Ноги гулко стукнулись о доски настила, а те прогнулись и жалобно заскрипели. Городовой включил фонарик и в пятне света увидел чёлн, занимающий весь сарай. Мачта, обмотанная парусом, почти задевала крышу.
Не обращая внимания на ругань, которую издавал Петька, пытавшийся подтянуться, Губатин подошёл к борту и прочитал название:
— Анна… Двести девятнадцатый…
Городовой перелез через борт и, поводив фонариком, остановил круг света на теле старика, лежащего рядом со штурвалом. Подойдя поближе, он покачал головой и крикнул:
— Петька!
— Да! Я почти тут! — отозвался молодой городовой, чья голова, наконец пролезла в окно.
— Кончай там развлекаться! — потребовал Пантелеймон Афанасьевич. — Давай, свяжись с нашими… Скажи, нужный чёлн на старой усадьбе Верходворовых.
— А это… Он? — удивился Петька. — А как я сюда войду?
— Да, это «Анна», двести девятнадцатая… — Губатин повёл фонариком в сторону дверей и, рассмотрев на одной из створок замок, ответил: — Я тебе открою сейчас.
— Понял!..
Голова молодого городового исчезла, а снаружи раздался грохот и треск. Это Петька слишком резко вернул ноги на черенок метлы, и та не выдержала подобных издевательств. Из-за стены сарая донеслась очередная порция ругани.
А Губатин достал трубку и набрал номер, который, не доверяя устройству, помнил наизусть.
Пожилой дворянин проснулся от того, что кто-то тронул его за плечо. Рядом с кроватью стояли начальник охраны и старый слуга, которому лет было, почти как хозяину.
— Простите, что разбудили… Но Михаил Артемьевич сказал, это срочно! — шёпотом доложил начальник охраны.
— Что там? — так же тихо переспросил дворянин.
— Дим, тебе самому надо увидеть! — подался вперёд старый слуга. — Это там, в подвале…
— Сейчас! — мужчина тихо, стараясь не разбудить жену, спустил ноги с кровати и, безошибочно попав в тапочки, встал.