Надо было переходить ко второму:
— Город, который я видел во время кризиса — что это за место?
— Этот город видели все «неудержимые»… — пояснил Иванов. — И некоторые, кто мог собой управлять, спрашивали об этом у Тьмы. Она всегда отвечала на этот вопрос одно и то же: «Тут всё началось. Тут мы родились».
— Мы? — уточнил я.
— Мы, — кивнул Иванов. — Тьма тоже иногда говорит о себе во множественном числе.
— Сёстры! — припомнил я оговорку каменной женщины. — Она говорила о сёстрах.
— Или о братьях, — улыбнулся Иванов. — На Руси была единственная во всём мире «неудержимая». И государство смогло полностью отследить её путь. Так вот, она видела не каменных женщин, а каменных мужчин.
— Она ищет слабые места, — покачал я головой. — А легче всего действовать через противоположный пол.
— Слабые места? — деловито переспросил Иванов.
— Тьма пытается найти подход к двусердому, понять, на что можно надавить… Поэтому, наверно, и принимает разные обличья… Иван Иванович, а кто-нибудь проводил исследования, откуда вообще пришла Тьма?
— О! Вот это уже становится увлекательно!.. — усмехнулся Иванов. — Искать-то искали, Фёдор Андреевич. Да только не «неудержимые». Обычные учёные и мудрецы. Обычные двусердые. Они искали. И даже кое-что находили. А к чему был вопрос?
— К тому, что Тьму ведь нельзя одолеть обычным оружием, — проговорил я, вспомнив первые дни нашествия на границе. — На каждое изобретение людей она отвечает изменением. На каждое новшество — своим. Человечество проигрывает, Иван Иванович. И уже проиграло бы, если бы не двусердые. А чтобы победить — нужно понять, что такое Тьма.
— Возможно… Но не думаю, что вам дадут доступ к таким документам. Впрочем… Знаете, Фёдор Андреевич! — Иванов даже скорость сбросил. — Никто всерьёз этот вопрос не изучал, хотя многие и пытались, признаюсь честно… Есть предположения, теории, выдумки… Однако нет твёрдых знаний. Если сможете что-то понять — это тянет на подвиг. А если решите поделиться сведениями, награда будет поистине царской… Только, пожалуйста, не идите по пути дальнего родича вашей однокашницы Василисы! Иначе это будет очень неприятно для всех…
— Вы про Булатова?
— Про него, черта языкастого, про него… — подтвердил Иванов. — Он узнал многое, спорить не буду… И как он использовал эти знания? Просто вбросил их в общество: поднял панику, умножил страхи… И отошёл в сторону. Вы знаете, чего он требовал от всех богатуров? Пройти ещё один кризис и попытаться победить Тьму.
— Нет… Значит, вот какие у него были выводы? — удивился я.
— Именно так! При этом он не решился пройти даже свой последний кризис. Сказал, что на этом всё закончится, а ему хотелось бы ещё пожить…. — Иванов рассмеялся. — Легко требовать от других, чего не можешь сделать сам, да?
— А какого самого высокого ранга достигали «неудержимые»? — вместо ответа спросил я.
— Восьмой. То есть витязь, — коротко ответил Иванов.
— Я смогу ознакомиться с документами о таких, как я?
— Всё зависит от государя. Если разрешит — сможете, Фёдор Андреевич. Нет — значит, нет… Рюриковичи знают очень многое, но редко делятся закрытыми знаниями. Попытайтесь… И, главное, помните: если сегодня вам отказали, это не означает, что завтра снова откажут. Государь и его род следят за каждым двусердым. И если увидят, что вы можете принести пользу с помощью какой-либо из тайн, которые они хранят — эти тайны вам откроются.
— Как я понимаю, вы рассказываете мне про «неудержимых» с их разрешения, да?
— Всё верно, Фёдор Андреевич, — согласился Иванов. — Когда-то я и сам далеко не сразу получил разрешение ознакомиться с вопросом… А вот теперь получил разрешение поделиться сведениями с вами…
— Но они не полны? — кивнул я.
— Рассказал всё, что вспомнил, а забываю я редко… — Иванов припарковался рядом с очередным зданием, на этот раз отделением Тёмного Приказа. — И всё же отчёты я читал очень давно.
— Это понятно… — кивнул я.
Трубка в кармане Иванова зазвонила. Достав её, он посмотрел на экран, нахмурился и ответил:
— Слушаю вас… Где обнаружили?.. Почему об это сообщаете вы?.. Ясно… Благодарю… Немедленно выезжаю! — Иванов отбил вызов и посмотрел на меня. — След нашего беглеца нашёлся.
— Юг? Запад? — сразу подобравшись, уточнил я.
— Нет… Хвалынь! Он ушёл на север: успел добраться до Волги, а дальше отправился посуху, — Иванов отъехал от бордюра и развернулся. — Вот только сообщило мне об этом тайное крыло ПУПа! Не местная полиция, которая обо всём знает, между прочим, а ПУП! Чтоб их всех!..