— Из-за вылазки? Как это связано? — уточнил я.
— Он удачно для себя устроился в караване из Серых земель. Но мои люди вокруг всех въездов в Ишим расставили точки пропуска, чтобы досматривать крупные грузы. И грузы каравана, в котором ехал дьяк, в том числе. Если бы я приехал раньше, то вас с Бубенцовым никто бы не тронул. Детишки богатых купцов не засветились бы. И не пришлось бы устраивать досмотры и обыски. А так всё сложилось. Дьяк запаниковал и начал искать выход на своих покровителей, греков…
— А разве он заранее не знал, на кого выходить? — удивился я. — Обычно ведь оно так работает. Ну, судя по разным книгам о приключениях…
— Знал. Но, как мы подозреваем, встретить его должны были южнее… Понимаете, Фёдор Андреевич? — усмехнулся Иванов.
— А южнее теперь Тьма… — понял я. — Он не знал о нашествии.
— Не осознавал размаха, — подтвердил Иванов. — Пришлось звонить по уже засвеченному номеру. Ну а тут всё завертелось… И да, вам, Фёдор Андреевич, может казаться, что мы в одиночку гоняемся за преступником. Но на самом деле задействована вся государственная машина. Пограничная служба, Полицейский Приказ, Космический Приказ, Военный Приказ, не говоря уже о ПУП и РУТ. Мы сейчас едем, а где-то там тысячи людей просеивают данные, чтобы вычислить пути-дороги наших злодеев. Именно эти люди, кстати, сделали вывод, что ромеи не рискнут соваться в Эран.
— Чем так важна эта тамга? — спросил я и, заметив удивление на лице опричника, постарался объясниться: — Я ведь был обычным… Не очень понимаю ценность подобных вещей.
— Но вы же понимаете размах личности Джучи? Вам же говорили о нём в гимназии? — уточнил Иван Иванович.
Я, конечно, мог бы сказать, что понимаю масштаб личности Джучи даже глубже. Потому что знаю, куда его войска добрались уже при его сыне Батые в другом мире. Но, конечно, я промолчал. В этом мире для Руси монголы были героями, вставшими стеной на пути Тьмы. Тумены, которые должны были сокрушить всю Среднюю Азию, Русь и восток Европы — погибли в степях, сдерживая наступление отродьев.
Только в местном Китае, который Чжунго, монголов не любили. Чингисхан успел начать завоевания, и Китай пострадал первым. А когда Тьма разделила монгольскую империю пополам, чжунгарцы быстро разобрались с захватчиками. Гораздо быстрей, чем в мире Андрея.
— Сын Чингисхана получил в управление земли к северо-востоку от Монголии, а затем взял и подчинил остальные местные народы, — кивнул я.
— Верно, — кивнул Иванов. — А ещё он не родной сын Чингисхана. Он родился вскоре после возвращения Борте, первой жены правителя, из плена меркитов. Об этом знали все. Даже имя Чжучи переводится как «гость». Ему был передан маленький улус на самом западе монгольских владений. И этот улус он превратил в огромную империю, которая простиралась до самого Кавказа. Местные народы признавали только его власть. Личную. А не монгольскую. Его тамга — это не только артефакт, но и символ власти над всеми землями к западу от Иртыша. Она была утеряна во времена нашествия Тьмы…
Опричник сделал паузу. Причём с таким лицом, будто катал на языке какой-то секрет, как истинный гурман, наслаждаясь его вкусом.
А затем, наконец, поделился информацией:
— … И вновь обретена благодаря двум ватажникам, которые однажды решили попытать счастья в походе с царевичем Алексеем. Догадываетесь, как этих двоих звали?
— Панкрат и Тимофей? — взметнул я брови к середине лба.
— Покровский и Седов, — с довольным видом кивнул Иванов. — Тот долгий бой, где они стали двусердыми, вдвоём удерживая холм… Кстати, вы никогда не задумывались, откуда холм в степи?
— Курган, — догадался я.
— Курган Джучи, — подтвердил Иван Иванович. — Там, в кургане, когда Джучи погиб в бою, тамга и осталась. А в войске царевича Алексея был последний потомок Джучи. И, когда тамгу нашли, он лично передал символ власти в руки русских. В итоге, местные племена тут же признали русского царя. Без крови, без завоеваний, без возражений… Для многих инородцев к западу от Иртыша этот символ важен до сих пор. Тот, кто владеет тамгой, владеет этими землями. А теперь представь, что будет, если греческий скрытень сунется вместе с тамгой в Эран…
— Эран захочет сам владеть этими землями, — согласился я. — И для этого захочет тамгу отобрать, верно?
— Или же устроит с ромеями торг, в результате которого они поделят эти земли, — согласился Иванов. — А делиться никто не любит.